С хутором Климсон связаны самые радужные воспоминания у альмежской молодёжи 60 – 70 годов. Ни один хутор так часто не посещали в зимний период – отличное катание на лыжах. А летом грибники и ягодники навещали его окрестности. Охотники посещают и сейчас, а раньше и рыбаки частенько бывали – ставили сети. Внизу под горой течёт родник, хоть вода попахивает железом, но чай отменный. На хуторе и сейчас растёт берёза – а ей уж больше 100 лет.
Следующий хутор на участке 30 – это хутор Вятсона Эдуарда. Разработал хутор, наладилась жизнь, но в 1920 году с семьёй уехал в Эстонию. На хутор переселилась семья Потесеп Александра. Свой хутор у них был между хуторами Корчаженского и Климсона по ручью. Ещё в 80 – е годы там были полянки. Семья Потесеп состояла из 6 человек. В 1931 году вступили в колхоз. В 1939 году хозяйкой хутора являлась жена Александра Эмилия Адамовна (наверное, Александр умер к этому времени). Сын Артур переехал в Латышский, где до пенсии проработал дежурным по станции. Про остальных детей ничего не знаю. До середины 50-х годов на хуторе стояли два сарая, в которых хранилось сено, заготовленное рабочими Консервлеса для своего обоза. В детстве и мне пришлось там быть и ночевать на сене – в сене потерял пилотку-испанку. Какая сосна-красавица растёт на этом хуторе – ей тоже больше 100 лет.
Следующий хутор – хутор Ахерман Карла. Разработали хутор, но в 1918 году уехали в Сибирь в поисках лучшей жизни. На этом хуторе поселились Красногоровы. Кто такие? Откуда приехали и куда уехали? Никто из старожилов не упоминал о них. От хутора осталась полянка в 60-е.
Участок №31 – хутор Данав Юрия. Жена Юли, дети – Антон, Лена и Волли. Разработали хутор, но в 1921 году хозяин один уехал в Эстонию – почему так? В 1926 году хутор уже назывался Котельников. Из деревни Скрябино приехал Панкрат Котельников и женился на Юли. По переписи на хуторе было уже 6 человек. В конце 1932 года семья переехала на хутор Саге – возле трубы у Альмеж-речки. Так остались одинаковые названия двух хуторов, хотя Панкрат ни одного не разработал. Про хозяев говорили – скупые, даже кур стригли – получить перо. В колхоз не приняли – считали зажиточными: применяли наёмный труд. Даже поговаривали, что их раскулачили, но в документах нет ничего. Хозяин работал в лесопункте на заготовке леса.
Когда в 1939 году началось сселение хуторов, Котельников перевёз дом в Альмеж, где он простоял до середины 50-х по улице Ленина, дом 42. В годы войны Панкрат Петрович работал также в лесу – возглавлял звено из 16-летних подростков. Заготавливали берёзовую ружболванку для оборонных заводов. Он спиливал берёзы и раскряжёвывал, а помощники обрубали сучки. Заготовляли выборочно в районе Бабушкиного хутора. После войны уехали в Эстонию. С детских лет о Панкрате слышал как о любителе прибрать то, что плохо лежит. Поговаривали, что не брезговал у хуторян-соседей даже картошку покопать. Ещё интереснее. Возвращаясь на поезде из Опарино, умудрился прибрать чужой чемодан и выбросить в окно на 208 км, надеясь потом его забрать. Хозяин чемодана с товарищем основательно отдубасили его в тамбуре и не стали заявлять в милицию. Пришлось им выйти в Альмеже, сходить за чемоданом. Всё бывало.
Следующий хутор №1 на участке 32 – это хутор Тялль Осипа. Дети Виду, Куста, Отто и Милли – уехала в начале 20-х. Долго жили на хуторе. Где – то перед войной умер Виду, ещё в 1939 году он числился в списках хуторян, которые должны были покинуть свой хутор. Его не сумели довезти до кладбища – похоронили у дороги возле Бабушкина хутора. Могила была видна ещё в начале 50-х. Сын Отто женился на Лене – дочери Тиннера, который разработал хутор Липпа. В 1918 году вместе с семьёй Ахерман уехали в Сибирь. Что там произошло, только Лена вернулась одна на свой хутор. Вышла замуж за Муга Александра. В 1926 году он уже являлся хозяином хутора. Дочь Эльфрида. Вот так появился хутор Муга, а настоящий альмежане забыли. Муга не вступал в колхоз и, наверное, поэтому его судили. В 1931 году особой тройкой ОГПУ Северного края был осуждён по 58 статье пункт 10 УК РСФСР на 5 лет заключению в концлагерь. Реабилитирован в 1977 году. Вернулся, жили на хуторе до 1940 года, а потом переехали в Альмеж, поселились на казарме 213 – стали работать на железной дороге.
Участок № 35. Спросите, а где 33, 34 участки? Оказывается, они по речке Западный Альмеж. Хутор №1 – жила семья Воре Яна. Уехали в 1921 в Эстонию. До 1931 года жили вначале Борисовы – занимался выделкой кож. Потом Яхлаков – был портной. Хутор зарастал. На хуторе №2 жила семья Аннок Карла Яновича. Жена Лиза, дети Альфред, Эдуард, Рудольф и Арнольд. Эта семья одна из первых приехала из Эстонии и поселилась на хуторе. Из всех сыновей Аннок Карла альмежанам хорошо был известен Альфред. Сколько я его помню, он в 40 – 50-е работал стрелочником, а начал ещё в 30-е. Женился в 1927 году – тесно стало в отцовском доме – перешёл на хутор Пигу. Через несколько лет вернулся, а на хуторе стала жить пожилая сестра жены. Так появилось новое название хутора – Бабушкин.
У Альфреда были два сына – Рудольф и Аксель. Последний был гармонистом. Радовал нас игрой на гармошке на танцах в клубе в начале 50- х. В 1938 году Альфред был арестован отделом НКВД Горьковской железной дороги. 15 марта следующего года был освобождён «за недостаточностью улик в антисоветской деятельности». Повезло Альфреду Карловичу. Или план по количеству арестованных и осуждённых «врагов народа» выполнили на железной дороге, или Карл выдержал допросы с пристрастием. А может, следователи были более человечны, чем в областных городах. Альфред был мужчина крепкого сложения, медлительный, как большинство эстонцев. В 50-х он шутил с эстонским акцентом, с эстонской медлительностью: «Как это Вы решаетесь выпивать с врагом Советской власти?» Такая же участь постигла брата Рудольфа – он тоже был освобождён с такой же формулировкой. Рудольф также работал на железной дороге. Альфред Карлович воевал с фашистами. Об этом потом. С хутора съехали в 1940 году – заставили, как и всех. Дом перевезли в Альмеж по улице Почтовой. Какова судьба братьев Альфреда, мне неизвестно.
На этом же участке на хуторе № 3 жила семья Липп Яна Адамовича, 1877 года рождения. Жена Мария – вторая, сыновья Эдуард – 1889 года, Эдгар – оба Августовичи, от первого брака их матери, носили фамилию Карлсон. И был ещё Рихард – сын Марии и Яна. Что-то произошло, но Ян ушёл с хутора, женился на вдове Алине Тиннер – хозяйке хутора, который потом стал называться Липп – его альмежане знают. А вот первый хутор Липп так и забыли – он стал называться Карлсон. В период коллективизации в 1931 году Эдуард особой тройкой ОГПУ Северного края по статье 58 пункт 10 УК РСФСР подвергнут заключению в концлагерь на 10 лет. Реабилитирован в 1977 году. Удивительно, раскулаченным давали от 3 до 5 лет, а ему 10. Некоторые свидетели тех времён считали ошибкой раскулачивание хозяйства Эдуарда и такое наказание. Характеризовали Эдгара как активиста. Пришлось скрываться в лесу, но выследили, арестовали, судили – и сгинул человек. Отсидеть 10 лет в то время и вернуться, пожалуй, было нереально. В 1931 году статья 58 пункт 10 была ещё не расстрельной, не как в 1937 – 38 годах. Судьба брата Эдгара. Пропал без вести 16 декабря 1942 года в Великую Отечественную войну. Остальные члены семьи – кто умер, кто уехал в Эстонию после войны.
Напротив хутора Липп через речку жила семья Аннок Михеля, брата Карла Аннок. Разработали землю, но в 1921 году уехали в Эстонию. На хутор переехал Сигов Алексей с семьёй. Откуда? Наверное, что-то заплатил за хутор, предполагаю, что приехали с хутора по речке Пушма. Хозяин умер в 1935 году. Семья жила до 1940 года. Куда уехали?
Юрий Холопов.
