Откуда все-таки пришли «безделки» в творческий быт Яхлакова? Ответ на этот вопрос долго искать не пришлось. Достаточно познакомиться с моим докладом «Сольвычегодский период жизни Никанора Алексеевича Яхлакова» на Первых Яхлаковских чтениях, которые были организованы Опаринской централизованной библиотекой в день его рождения – 22 декабря 2014 года. В наших беседах Никанор Алексеевич не раз вспоминал свою учебу в Сольвычегодском реальном училище и с огорчение говорил, что, читая Александра Грина, удивлялся такому его отношению к своим учителям в реальном училище, которые были вынуждены поставить вопрос об его отчислении за непристойные стихи в адрес преподавателей. «Тут я усматриваю две крайности, – размышлял Никанор Алексеевич. – Я считаю так: каким бы ни был учитель, он в первую очередь достоин уважения. Можно любить и не любить учителя – это право каждого ученика в отдельности. Но оскорблять целый педагогический коллектив по принципу: я прав, а остальные все дураки, – недопустимо. Мне, честно скажу, с учителями повезло. Наверное, потому я и выбрал профессию педагога, хотя мой батя – уважаемый в сольвычегодской округе земский фельдшер Алексей Петрович – видел меня в роли земского врача».
Однажды в студеную жизнью пору,
Я шел, не спеша, пообедать домой.
Лишь дверь отворил – ан, попал я не в пору,
Словно на праздничный домовой.
Смотрю – в комнатенке и сидя, и стоя,
Трудится компанья веселых девчат:
Костюмы себе к маскараду готовят,
А мне их сейчас не хотят показать…
…И вот уже здесь, среди шумного бала,
Проказниц знакомых я сразу узнал.
Рука на блокноте стихи набросала,
И вот я их вам прочитал.
Здание, в котором размещалось Высшее Сольвычегодское реальное училище, было построено во второй половине XIXвека на средства купца Ивана Васильевича Хаминова. В нижнем этаже – женское, в верхнем – мужское отделения. Естественно, такое соседство накладывало свой отпечаток на взаимоотношения учащихся: кто-то писал девчонкам простые записки-признания, кто-то пытался изложить свое отношение в первых неуклюжих стихах. Как-то я спросил Никанора Алексеевича, писал ли он в годы учебы в училище любовные признания? Яхлаков хитро улыбнулся и ответил: знаешь, я что-то не помню. И я поверил этому, потому что после окончания училища он попал в потоки революционных ветров. Сопоставьте два показателя: 450 ссыльных и 344 человека военного сословия – при том, что в Сольвычегодске к началу XX века было 1700 жителей. Эти условия и формировали характер и мировоззрение подростка и юноши Никанора Яхлакова. Встречи, беседы и знакомства с политссыльными позволили ему определить свою позицию в это сложное для страны время. Политика никогда не обходила дом Яхлаковых стороной. Об этом он пишет в своих поздних стихах.
Напрасно ты боишься разбудить
В умолкших струнах сладостные звуки.
Воспоминанья могут воскресить
Минуты счастья, а не только боль и муки.
Они помогут вновь нам пережить,
Почувствовать чудесные мгновенья,
Хоть на пути у каждого лежит
Немало огрестей, душевного мученья.
Частенько жизнь, судьбу браним,
И сетуем на неудачи,
Но «что имеем – не храним,
А, потрявши – плачем».
Блажен кто смолоду был молод,
Тому не страшны холод, голод,
Он не спасует в час невзгод и бед.
Если быть точным, то следует отметить, что первые стихи в сборнике Н.А.Яхлакова «На жизненном пути» датированы 1925 годом. И тут возникает вопрос, а как же прожит Никанором Алексеевичем предыдущий период? В 1916-18 годах он учился в Томском учительском институте. Революция и болезнь вернули Яхлакова в родной Сольвычегодск, где он сразу активно включился в общественную работу. К тому же дорогу в Томск, где Никанор Алексеевич намеревался продолжить учебу, преградил Восточный фронт. О том времени Яхлаков пишет так: «1917 – 1921 годы… Трудные и героические. О них народ поет песни, о них сложены легенды и написаны тысячи книг. Да и может ли быть иначе, если они «потрясли мир», повернули жизнь многих миллионов людей на новый лад, к светлому коммунистическому будущему. Именно, они совершили коренной перелом в судьбе миллионов тружеников, и «кто был ничем, тот стал всем». Он всегда с гордостью говорил об этом времени: «Мне повезло родиться и жить в эпоху романтиков и мечтателей, в эпоху, которая позволила мне найти свое место в жизни».
«Весной 1917 года я приезжал домой на летние каникулы из Сибири, где учился в учительском институте, – пишет Никанор Алексеевич. – Приглядываюсь к переменам в жизни городка. Нет былой обывательской тишины и застоя. После первого ошеломившего многих толчка (Февральская революция) все пришло в движение и бродит, как поспевающее тесто. Всюду ожесточенные споры о будущем, о дальнейших путях страны. Приехавшая, подобно мне, на каникулы учащаяся молодежь не хотела сидеть сложа руки, но так как существовавший драмкружок местной интеллигенции не хотел принимать в свой состав неопытную молодежь, на одной из встреч мы решили организовать свой драмкружок. После недолгого обсуждения приступили к работе над пьесой Александра Николаевича Островского «Свои люди, – сочтемся». Самую высокую оценку этой работе я услышал от опытного актера и режиссера М.З. Хаминова: «Ну, вы, ребята, даете, первый спектакль – и сразу Островский! Могу честно сказать: получилось!» К нашему удивлению (и не скрою – удовольствию) зрители тепло приняли наши спектакли и охотно их посещали. Возможно, что этому способствовали общая тяга к культуре и симпатии к молодежи. Но коротко лето у нас на Севере, да и приближавшееся начало учебных занятий заставили покинуть родной город».
Это бывло давно…
Но я помню, когда это было.
Как мгновенье одно,
Пронеслися года.
Сердце помнит, что все это было.
Уж полсотни годков пролетело,
Как впервые я на сцену вступил.
Боязливо так, робко, несмело
Роли первые я проводил.
За прошедшие быстро так годы
Я окреп, да и опыт большой приобрел.
Семя дало хорошие всходы.
Труд упорный к успеху привел.
«В мае 1918 года я снова на родине, – отмечает в своем дневнике Яхлаков. – В городе, как и во всей стране, крепнет Советская власть». В мае 1918 года на Втором сольвычегодском съезде Советов, как рассказывал мне первый секретарь Сольвычегодского уездного комитета партии Андрей Алексеевич Горбунов, депутаты приняли решение издавать свою уездную газету. После решения технических вопросов, которые Горбунов взял на себя, в свет вышел первый номер уездной газеты «Свободный край». Газета выходила небольшим тиражом раз в неделю на бумаге, аналогичной современному формату А-3. Как впоследствии говорил мне Яхлаков: сказался дефицит серой оберточной бумаги, а другой бумаги для производства газеты просто не было, и дефицит типографской краски. 28 ноября газета сменила название. Теперь она выходила как «Голос бедняка» по четвергам и воскресеньям. С 1919 года как приложения к «Голосу бедняка» стали выходить спевыпуски: «Народное просвещение» – одним из инициаторов этого издания был Никанор Алексеевич Яхлаков, «Страничка юного коммунара», «Страничка красной молодежи». К сожалению, даже в архиве эти издания не сохранились.
Шел боевой 1918 год. В начале лета учащаяся молодежь задумала организовать в Сольвычегодске уже не кружок, а драматический театр. Никанора Алексеевича уговорили стать руководителем. К этому были все предпосылки: успешные постановки предыдущего лета, а самое главное, что Никанор Алексеевич уже имел некоторый опыт, так как принимал участие в работе Томского театра общества любителей драматического искусства, где прошел довольно серьезную учебу и практику. Да и в Сольвычегодске у него был хороший учитель – режиссер М.З. Хаминов. Осенью 1918 года на сцену вышла «Синяя блуза», которая уделяла особое внимание сельской молодежи. Яхлаков принял участие в её первых выпусках. Название коллективу дала свободная блузка и черные брюки или черная юбка, в которой стали выступать самодеятельные артисты-агитаторы. Их форма соответствовала традиционному облику рабочего, который был и на афишах, а другой – в виде знамени. Никанор Яхлаков выходил на сцену в полувоенной форме, тем самым подчеркивая, что бой за новый быт за новую жизнь ещё не закончен.
Осенью 1919 года он предпринял попытку продолжить учебу, поступив в Вятский институт народного образования. В январе 1920 года из-за болезни ему пришлось вернуться в Сольвычегодск. И снова началась напряженная работа. Секретарь укома партии А.А.Горбунов попросил Никанора Алексеевича помочь становлению «Живой газеты» укома партии, которая имела большое агитационно-политическое значение. «Живая газета» выходила на сцену еженедельно. Каждый выпуск требовал подборки стихов, куплетов на общеполитические, международные и местные темы. В конце выпуска был отдел «Почтовый ящик» с ответами на любые вопросы. «Живая газета» была своеобразным приложением к уездной газете «Голос бедняка», в которой Яхлаков опубликовал свою первую заметку. Редактор газеты Алексей Малетин пригласил Никанора Алексеевича к сотрудничеству. А так как сам писал стихи, добавил: можешь предложить, если, конечно, пишешь стихи. Пишешь? Вопрос остался без ответа.
В феврале 1920 года по рекомендации комсомольской ячейки, секретаря укома партии Андрея Алексеевича Горбунова, председателя уисполкома Василия Пименовича Давыдова, с которыми Никанор Алексеевич дружил и переписывался всю жизнь, Яхлакова, как он сам пишет, приняли «в ряды партии большевиков». В том же 1920 году остро встал вопрос о новом здании клуба. Здание народного дома (в прошлом чайная общества трезвости) вмещало всего 150 человек, было тесно и требовало капитального ремонта. По поручению товарищей Яхлаков, как заведующий Народным домом, пошел в уком и уисполком. Андрей Алексеевич Горбунов, выслушав его и согласившись с необходимостью нового здания, подвел итог:
– Строить новое здание, сам понимаешь, возможности сейчас нет. Попробуй найти здание, которое можно приспособить.
Через некоторое время Яхлаков с техником Н.П.Субботиным после обследования ряда городских зданий предложили рассмотреть возможность использовать как культурный очаг дом купцов Пьянковых. До революции в нем находились полицейское управление, тюрьма и тюремная церковь. Это здание было знаменито тем, что в 1885 году его посетил во время путешествия по Русскому Северу Великий князь Владимир Александрович. Вот как этот эпизод изложен в книге К.Случевского: «Устроенная в здании тюремного замка выставка местных произведений, третья по пути Великого Князя к северному поморью, служила хорошим дополнением к тому, что мы видели». Когда я напомнил Яхлакову об этом, он дополнил: «Во время пребывания в Сольвычегодске Владимир Александрович первым посетил мужское и женское училища, причем его Величество выдал двум лучшим ученикам присужденные им награды. В 1885 году в нашем реальном училище, которое окончил и я, было 48 учеников и 58 учениц».
А мне сейчас грешным делом подумалось, а что, если бы наши уж не такие вышестоящие руководители, а хотя бы губернаторы начинали свой приезд в тот или иной город, поселок, район не с посещения администрации, а со школы – как бы это подняло престиж всей системы образования?!
Итак, было принято решение переоборудовать это здание во Дворец искусств и труда. Для руководства строительством была создана Чрезвычайная комиссия. Пусть такое название не удивляет современного читателя. Создание Дворца искусств и труда уком партии считал чрезвычайном делом. Так она именуется во всех официальных документах. Председателем комиссии утвердили председателя уездного бюро профсоюзов Г.А.Попова. Почти еженедельно на объекте проходили массовые коммунистические субботники. В них непременно принимал участие секретарь укома партии А.А.Горбунов, показывая пример другим, как надо работать. Главный корпус Дворца был отдан народному театру, в левом крыле открылась библиотека, в правом – краеведческий музей. Редактор газеты «Голос бедняка» Алексей Малетин (А.Полярный – это его псевдоним) рассказал об этом событии так.
Почему я особо обращаю внимание на этот период жизни Никанора Алексеевича? Вы уже прочитали сообщение о том, что в Сольвычегодске еженедельно выходила организованная уездным комитетом партии «Живая газета». На городской сцене заняла достойное место «Синяя блуза». Синяя блуза, как атрибут сценического костюма, с годами стала настолько популярной, что её использовали самодеятельные коллективы и известные ещё до Октябрьской революции чтецы и куплетисты. В программах «Живой газеты» и «Синей блузы» принимали активное участие артисты молодежного драмтеатра. «Синяя блуза» во время своих поездок по деревням и селам активно вовлекала молодежь в общественную жизнь, на решение задач, стоящих перед районом, перед страной в целом. Новое революционное массовое искусство открывало имена не только артистов, но и авторов, которые разрабатывали те или иные сюжеты, писали стихи и куплеты на злободневную тему. Мог ли культработник Никанор Яхлаков оставаться в стороне, когда горячие темы сами шли ему в руки?! Как мне рассказывал А.А.Горбунов, у Никанора Алексеевича это неплохо получалось. Правда, писал он для других, а сам жил театром. Так случилось, что из того творческого наследия ничего не сохранилось. Сам Никанор Алексеевич не придал этому большого значения, улыбаясь, что куплет живет один день. Вот откуда пришло в его поэтический сборник «На жизненном пути» это загадочное для нас слово «безделки».
Поэзия и безделки Никанора Яхлакова – 1
Николай Шкаредный, продолжение следует
