Февраль

Как всё-таки умно придумано, что именно февраль с его метелями не выполняет план по рабочим дням!

Только он об этом знает, и, как говорилось: “Пятилетку за четыре года!» – и по лютому холоду, и по бурям снежным, и по волчьему вою. Стахановец тоже мне! Раз щёки надует, свистнет – и всё северное человечество полдня снег разгребает. Или морозу напустит, аж в небе ночном сияние разольётся, будто девки небесные на игрищах хороводы водят. Загляденье, конечно! Только не смотри, что их платья разноцветными огнями украшены. Не греют огни эти. Видимость одна. Не то, что у земных красавиц. Другая напустит на себя холода, что и есть. Не подступись, обморозишься! Но у ребят на всякий такой замочек свой ключик есть. Знают, что терпеливой лаской любой лёд растопить можно. Даже в феврале.

Вот и солнышка больше стало, и с осторожностью (февраль – парень ненадёжный) всё-таки отогревается душа.

Первого февраля – середина стойлового содержания животных; сколько корма отдал скоту, столько же и остаться должно. Прикинь, крестьянин, свои запасы. Вот-вот и коровушки телиться начнут, а потому сенца зелёного, с цветочками засушенными и с запахом прошлогоднего лета должно быть оставлено вдоволь.

Трудно февралю; после января, первого в году и знатного праздниками, да перед мартом, который в весне первый, он как бы обнесён хмельной братчиной почёта. От тоски сердечной да от кручины то метелью взвоет бешеной, в каждую щель набросает снегу белого, то ударит морозом и добрый десяток дней не отступает. Есть в нём что-то сходное с судьбой и жизнью одинокой женщины: и к прошлому уж не вернуться, и к новому причалу шагнуть боязно. Надежда только на себя. Защитить некому. Вот и приходится отращивать и красить ногти, чтоб видели все, что вооружена. Картошку чистить, правда, мешают и за всякую ерунду цепляются, но независимость требует жертв!

Некоторые в отстаивании своих свобод и с напускной стервозностью переборщат. Только не надо их судить. От злого глазу, от обид, напрасно нанесённых, много ли у неё средств? Вот и февраль таков.

Но не проведёшь лесных обитателей, чуют они в февральской неразберихе вечный зов любви, никакие сугробы и морозы их не страшат. Даже еда на ум не идёт.

В волчьей стае все переругались и передрались. Каждый себя первым чтит. И так характер не сахар, а тут совсем озвереют: кровь на белом снегу и клочья шерсти у волчьей тропы – не редкость.

Лисы тоже бдительность теряют. Уж ночь прошла, а у них одна гулянка на уме. Голос пробуют: тявкают и даже повыть для форсу пытаются. Да только не дал господь вокальных данных. Горе одно получается. Но чего только не сделаешь ради бегущей чуть впереди рыжей заразы. Как она хвостом поводит, и шубка к лицу, то бишь, к её хитрющей мордочке! Да ради её не только споёшь, так и «русского» на снежном намёте без гармошки спляшешь! А то, что люди видят, пальцем показывают, смеются – пустяки. Сами – то далеко ли ушли? Некоторые до седых волос падают на колени перед какой-нибудь неприлично длинноногой хохотушкой и за счастье считают, если она позволит ручку поцеловать. Это у них так придумано, чтобы галантность выказать, приличие соблюсти – что-то вроде артподготовки перед решающей атакой по захвату новых территорий.

А дамы – то, дамы! Да супротив их проделок лисьи хитрости – простота деревенская. Каждый шаг, взгляд, вырез на платье, раскраска боевая – всё тайный смысл имеет. Хотя такой ли уж тайный? Сколько бы акварелей и финтифлюшек разных они на себя ни расходовали, смысл всё равно просвечивает. Выразить его можно кратко: невинность! Неприступность! И… не слишком ли я строга?

Оставим лисам их взгляд на некоторые тонкости наших отношений. В одном они правы: чтобы получить в мае какой-то результат, надо об этом побеспокоиться в феврале. Только людям, при непредсказуемости их отношений, приходится заниматься этим круглогодично. С одной стороны канитель, но приятно.

Конец февраля. Мужская половина населения выпячивает грудь и требует к себе повышенного внимания! Неоднократно спасённый мир вновь вспоминает своих героев, тем самым отдавая им заслуженные почести. Снимем шапки, господа!

Ещё один месяц уходит, честно выполнив свой долг.

Николай Алешинцев.