Вспомним всех поименно

Мне довелось читать много материалов об активной жизненной позиции педагога Н. П. Бартева. Я и сам постепенно, хотя, как мне кажется, медленно иду дорогой его поисков и находок. Этот рассказ будет положен в основу одной из глав моего документального повествования «Даль памяти», когда буду знакомить читателей с деревней Стрельской.

Эта деревня во многом напоминает мне деревню Мартыново Ярославской области, в которой мне недавно удалось побывать. Пожалуй, здесь слово «удалось» надо заменить на слово «посчастливилось». Иначе это знакомство не назовешь. В приволжской стороне, среди лесов, полей и рек необъятной нашей Родины, затерялась небольшая деревня Мартыново, где живут кацкари – малая этническая общность русского народа. В деревне открыт этнографический музей кацкарей – настоящая энциклопедия крестьянской жизни. Если я скажу, что побывал в городке Мышкин, и добавлю, что посетил и Мартыново, то станет ясно, что и там и здесь живут народные ремесла, народные традиции и обычаи; и в Мышкине, и в Мартыново живут хранители народной культуры. Душой всех начинаний является педагог Сергей Николаевич Темняткин.

В Стрельской тоже немало своих энтузиастов, таких, как директор дома культуры Светлана Петровна Зайцева, супруги-музейщики Громоздовы, староста прихода Моломской Михаило-Архангельской церкви Евгения Дмитриевна Котельникова, педагог-ветеран Николай Павлович Бартев и многие другие. Благодаря им Стрельская стала своеобразным островком культуры. А культуру эту питают народные родники и народные инициативы инициативных людей. Прекрасно, что школа и педагоги сумели привить своим воспитанникам такое бережное отношение к нашей истории, к нашему прошлому. А начали с того, что «вместе с школьниками и учителями обошли буквально все дома в Стрельской в поисках старых фото, потом пошли в другие деревни бывшего сельсовета». Поэтому сегодня «о каждом человеке, чьи фото размещены на сайте, Николай Павлович может рассказать, даже не заглядывая в краткие комментарии. Между прочим, в своих поисках он пошел гораздо дальше – рядом с участниками войны (погибшими, пропавшими без вести, вернувшимися в родные места) – солдатские вдовы и труженики села».

Я так устал безвестным быть,
В чужой земле, в окопе гнить.
Я – не погибший, не живой.
Я не вернувшийся домой
С далекой той большой войны.
И в этом нет моей вины…

5 декабря 2013 года мне посчастливилось побывать на необычной по нынешним временам встрече, которая проходила в кабинете главы Опаринского района Л. И. Ершова. На ней шел разговор о письме Антонины Васильевны Назаренко из Ленинградской области. Это письмо послужило началом поиска рядового 713-го артиллерийского полка Николая Ивановича Бабкина, попавшего 4 июля 1941 года в плен и замученного в концлагере. Имя и подвиг фронтовика восстановлены, потому что, как пишет Антонина Васильевна: «Мы с сыном – два энтузиаста, бескорыстно ведем поиск погибших, пропавших без вести, умерших в плену солдат. Делаем это вдвоем, не по обязанности, не по должности, по велению сердца. Это наша маленькая семейная частичка благодарности солдатам, не дожившим до Победы, за подаренные мир и свободу». К поискам родных и описания концлагеря, в котором погиб Н.И.Бартев, подключилась ведущий специалист аппарата Опаринской районной Думы Ирина Николаевна Сенникова. И встреча с родственниками погибшего состоялась.

К счастью, таких энтузиастов становится все больше. Среди них и педагог-краевед Николай Павлович Бартев. Труд это благородный, большой, но незаметный, и его одному человеку не поднять, так как, согласно данным «Мемориала», наши потери в Великой Отечественной войне составили почти 27 миллионов человек. Ученые провели большую работу, чтобы подсчитать более точные данные, понять, какую реальную цену мы заплатили за Победу. Но в этих исследованиях нет конкретных имен. Поэтому так важна работа в каждом конкретном регионе, каждом районе, в каждом поселении. Именно здесь предоставляется уникальная возможность нам самим рассказать о своих близких, которые погибли на фронтах, в концлагерях, оккупации, тылу, от пуль, обстрелов, голода, о тех, кто не вернулся, о тех, о ком до сих пор неизвестно, где оборвалась их жизнь. Рассказать с фотографиями, которые хранятся в наших семейных альбомах, чтобы каждое из этих имен обрело свое лицо. Только так мы навсегда сохраним память о тех, кто заплатил своей жизнью за то, чтобы мы жили в нашей сегодняшней стране, строили будущее, растили детей.

И еще эта поисковая работа по возвращению подлинных материалов о погибших фронтовиках важна потому, что, к сожалению, в Книгах Памяти и на информационных сайтах, посвященных Великой Отечественной войне, много неточностей. Эта небрежность – не что иное, как неуважение к памяти павших. Вот почему иногда ссылки даже на авторитетные издания могут оказаться несостоятельными. Например, на одном из сайтов «Мемориала» обнародована запись о моем отце: «Шкаредный Николай Михайлович, дата рож. 1907, дата выбытия (так представлена дата, когда он погиб) – 11.03.1943, место жительства – Архангельская обл., Старинский р-н, Н. Адринский с/с.» Уточняю: в Архангельской области никогда не было ни Старинского района ни Н. Адринского сельсовета. Обратимся к истории моего двоюродного брата Николая Степановича Шкаредного, сына старшего брата моего отца Степана, так же, как и мой отец, уроженца деревни Сапоговской Шадринского сельсовета, так же, как мой отец, погибшего в боях за Родину.

Его инициалы в списке на сайте «Мемориала» повторяются дважды, но год рождения один – 1914, а дата выбытия в первом случае – 11.1942 г., во втором – 04.1945 г. А в Книге памяти он уже числится пропавшим без вести. Уточняю: Николай Степанович Шкаредный родился в 1924 году, погиб в 1944 году. Читаем дальше: «Шкаредный Анатолий Николаевич, д.р. 1924, дата выбытия – 24.08.1943, место рождения – Кировская обл. Опаринский р-н, Яузянский с/с, колхоз Искра». А надо – Лузянский сельсовет. Знаю, что на шадринской земле был колхоз «Земледелец», а вот Степана Афанасьевича Шкаредного почему-то прописали в колхозе «Земледелие» Шадринского сельсовета. К сожалению, таких и подобных этим огрехов немало. И здесь, на тропе уточнений и поиска, большое поле деятельности для местных краеведов.

Небрежность и неуважение к погибшим во многом, как мне кажется, исходит, в первую очередь, от нерадивости работников военкоматов. Всего один пример. 21.05.1973 года по запросу моей мамы из Устьцилемского районного военного комиссариата пришел дубликат извещения: «Ваш сын красноармеец Шкаредный Николай Михайлович, уроженец Архангельской области, 1907 года рождения, погиб 11 марта 1943 года. Похоронен: г.Славяно-Сербск, Ворошиловградская обл. Подлинник извещения вручен матери Шкаредной Н.М. 19 сентября 1944 г. Райвоенком майор Ульянов».

Вспомним всех поименно
Если бы такое извещение было вручено, маме не было бы необходимости через тридцать лет запрашивать повторно этот документ в райвоенкомате. И кому, если, как пишет майор Ульянов, «оно было вручено», было доставлено, если и в дубликате райвоенком адресует его не жене – Наталье Михайловне Шкаредной, а какой-то матери. Кстати, мою бабушку со стороны отца звали Наталья Ивановна. Но она никогда не жила в Харьяге, так как в 1931 году при раскулачивании прописалась няней у старшей дочери Марии.

Вспомним всех поименно
Так маленькая Стрельская школа подняла большие проблемы нашей памяти, совести, чести, которые нам, встречающим 70-летие Великой Победы, еще решать и решать долгие годы, чтобы вспомнить всех поименно.

Вспомним всех поименно
На снимках:

  1. Дубликат извещения,
  2. Мои родители: Наталья Михайловна и Николай Михайлович Шкаредные.
  3. Шадрино. Вахту Памяти у памятника павшим несут учащиеся Стрельской школы.

Николай Шкаредный.

Добавить комментарий