Как мы уже писали, Евдокия Яковлевна Суровцева после смерти мужа одна осталась с шестерыми детьми: двумя сыновьями и четырьмя дочерьми. Сама женщине имела всего три класса образования, но понимала, что без знаний нынче никуда. Поэтому дети Суровцевых получили если уж не семилетнее, то начальное образование все.
Потом судьба разбросала их по белу свету – известно, что один из братьев, Вениамин, в августе 1945 года погиб в боях с японскими милитаристами. Имя Вениамина Петровича Суровцева занесено в областную «Книгу Памяти».
Год 1938-й. Родившемуся в 1921-м, Петру подходит время идти на воинскую службу. А поскольку к тому времени он уже перебрался на постоянное жительство в Архангельск, то и служить стал на флоте.
Иногда человек сам себя до конца не знает и может так и не раскрыть заложенных в нем способностей и возможностей. Для этого нужен какой-то внешний или внутренний толчок, стимул, чей-то добрый совет. Так, наверное, получилось и с Петром Суровцевым. Разве могли мальчишки в 20-е годы прошлого века увлекаться рисованием, когда не только что бумаги хорошей – карандашей простых не было? Они помогали взрослым тянуть нелегкий воз крестьянских забот, гоняли лошадей в ночное, пасли скот, рыбачили, чтобы накормить семью свежей ухой – делали многое из того, что нынешним пацанам и не снилось.
Да, время было другое. И важно было за обыденностью буден рассмотреть в человеке зачатки таланта, помочь ему проявить себя и шагать дальше.
Год 1938-й. Там, в Архангельске, на Северном флоте, застала Петра Суровцева война. Но в боевых действиях он участия почти не принимал. Командование заметило способного к рисованию паренька, и его «оружием» до окончания боевых действий стали краски и кисти. Плакаты, лозунги с изображением вождей Советского государства украшали красные уголки кораблей, матросские клубы и поднимали боевой дух моряков.
Но все это были работы художника-самоучки: Петр Петрович понимал – нужно учиться, и учиться серьезно. Ведь любой талант нуждается в шлифовке и огранке, как драгоценный камень.
Будучи уже женатым человеком, перебравшись с семьей в Ленинград, он поступает в Академию художеств имени И. Е. Репина. Хотя аттестата о среднем образовании у него не было – только свидетельство об окончании Моломской семилетки. Комиссия приняла его в число студентов исключительно за его талантливые работы.
Не обошлось и без казуса. Когда Петр Петрович заканчивал Академию, по всем предметам претендуя на диплом с отличием, тут-то и обнаружилось, что образование у этого талантливого человека – всего семь классов. И ему, уже в зрелом возрасте, пришлось ехать в Москву, добиваться приема у Министра культуры Е. А. Фурцевой.
Конечно, диплом был выдан. А руководство Академии получило хороший нагоняй – еще бы, ведь на протяжении пяти лет Суровцев получал только отличные отметки и повышенную – Сталинскую – стипендию.
Самородок из Нижней Волманги. Часть 1
Продолжение следует…
Коль волею обстоятельств я оказался в кадре, то напишу несколько строк. Одним из обстоятельств было то, что адрес сестры Петра Петровича дала Аннушка – дочь Героя Советского Союза Петра Дмитриевича Суровцева, который являлся двоюродным братом Петра Петровича. И попросил приехать к Валентине Петровне. О творческой деятельности Петра Петровича Валентина Петровна ничего поведать не могла, хотя в свои 92 года сохранила прекрасную память. Она назвала всех учителей, у которых училась до войны и оказалось, что у некоторых учился и я. Она назвала трактор «Универсал», на котором работала. В обиходе эти трактора прозвали «козел» за их непоротливость или точнее сказать, что надо было прилагать неимоверные усилия для управления. Приятно было смотреть на эту женщину, ведь она, пожалуй одна из немногих живых трактористок того времени. Спросил о её участии в войне. Она сказала, что подвозила топливо к боевым машинам на передовую. И уточнила, что на некотором расстоянии от передовой их (девушек) сменяли красноармейцы, т.к. ближе подъезжать было рискованно из-за обстрелов артиллерии и налетов авиации.
О войне можно было бы еще много поспрашивать, но мне надо было узнать кое-что и о Петре Петровиче, переснять фотографии его из семейных альбомов, любезно предоставленных племянницей Петра Петровича Людмилой и побывать на могилах Петра Петровича, его супруги, почтить их память. Спросил, как же они добирались до 7-летней школы , расположенной на угоре речки Верлюг, когда Молома выходила из берегов. Валентина Петровна сказала, что они доходили до Крестов и далее по дороге по направлению в Опарино. И последний вопрос я задал, который меня очень интересовал «А на какие средства удалось уехать Петру Петровичу? Ведь трудодни, которые в колхозе зарабатывали , это была «валюта» непринимаемая ни в одной из касс, не конвертируемая, а только отовариваемая в пределах своего колхоза в конце года зерном , сеном и немного деньгами, чтобы купить керосин, спички,мыло и соль. О такой «валюте» не мог предполагать даже великий экономист всех времен и народов. На этот вопрос я также получил ответ.
А где ответ, Василий?
Ответ таков. Петр с другом заготовили дрова для школы, за что им директор заплатил и на эти деньги он смог уехать