Можно сделать еще одно предположение, что это поселение как деревня родилось путем сселения сюда, как в центр колхоза, то есть в единый куст, близлежащих хуторов, потому и колхоз назвали «Кустовка». Как это происходило, можно было прочитать в материале «Прощайте, хутора!» в газете «Опаринская искра» от 26 января 2010 года.
С архивными документами минувшей эпохи нас познакомили архивариус Ольга Дмитриевна Арбузова и журналист Татьяна Вениаминовна Тунгусова. «В начале XX века, когда в жизнь претворялась столыпинская аграрная реформа, на территории Опаринского района было более 1600 хуторов». Большая часть их была именными: Рондырев, Нейман, Малахов, Дударев, Бохан, Циунель, Белозеров, Брикенталь, Краев, Доннер, Прудников, Куппарь, Суя, Жолобов, Веске, Филатов, Айт, Бучнев и многие другие. Простое перечисление всех заняло бы ни одну страницу. И сегодня эти фамилии в Опаринском районе на слуху. Значит, прижились первопроходцы, пустили свои родовые корни. В Алексеевском, Альмежском, и Моломском сельских советах все хутора были именными, а в Переселенческом, Поникаровском и Шабурском сельсоветах наоборот – не было ни одного именного хутора или участка. Вот такое своеобразное «противостояние»!
Последние годы стараюсь почаще бывать на селе. Конечно, во-первых, это деревни моей ближней округи – Вилегодского, Котласского, Красноборского, Великоустюжского, Верхнетоемского и Виноградовского районов. Им я посвятил сборник авторской песни «Местное время». Куда-то я еду по своей инициативе, куда-то приглашают сельские библиотеки и дома культуры. Больно смотреть на бывшие очаги культуры, амбулатории и даже школы, которые встречают вырванными рамами, провалившимися полами и разбитым крыльцом. Радует только то, что северная сторона хранит еще прошлое, и не потому, что современный человек о ней беспокоится, а потому, что храмы эти, которыми любовались, путешествовавшие по Северной Двине известный русский живописец писатель Василий Васильевич Верещагин и народный художник СССР искусствовед Игорь Эммануилович Грабарь, построены истинными мастерами-плотниками. Построены на века! Живописцы и писатели успели запечатлеть эту деревянную архитектуру в путевых заметках, этюдах-набросках и картинах. К сожалению, я не умею рисовать, поэтому говорю об этом стихами. Но все чаще в них звучат грустные нотки.
Деревня разбита, деревня раздета.
В деревне ни шума, ни гама, ни света.
И там, где родился кормящий нас колос,
Кусты да репейник, да травы по пояс.
Мне часто деревня ожившею снится.
А вижу чернеющих окон глазницы.
Под окнами сгнили скамейки-насесты,
На коих судачили бабы-невесты.
И щи здесь давно не хлебали лаптями.
И улицы нет – заросла эта память.
Давно не гоняют в поскотину стадо,
Обсохли колодцы, упала ограда,
Скрипят по ночам ревматизмом ворота.
И время вгоняет деревню в болото.
И все же остался из прошлого мостик –
Родные кресты на церковном погосте.
Безусловно, на развитии и процветании деревни сказалась коллективизация. Комитеты бедноты под «крышей» партячеек, сельсоветов и соответствующих органов перетряхнули село, вывернули его быт наизнанку, сделали все, чтобы тот, кто был всем, стал никем. Так называемого кулака, крестьянина, любившего и умевшего работать по разнарядке – в разор и ссылку. Все это вылилось в такие строки: «Крестьянский род наш крепок, словно дуб. В делах горяч, в труде святом упорен. Социализм, как лучший лесоруб, решил свалить его под самый корень. Крестьянский род трудолюбив и смел. Таким прошел этапы и невзгоды. Его не раз водили на расстрел по приговору тройки: враг народа». С большим трудом деревня перенесла этот урон, только начала вставать на ноги, набирать, как говорят, силу, как за крестьянина снова взялись: не то сеешь-пашешь, не там живешь. И начали потрошить хутора, починки, высылки. И покатилась по русской земле новая руководящая указаловка: деревня должна жить по-новому. В те годы руководящие документы исполнялись не в пример нынешним временам и нынешним руководителям, оперативно и четко. Докатился этот «снежный ком» сселения и до моломских хуторов.
«6 июля 1939 года на заседании президиума Опаринского райисполкома рассматривался вопрос «О плане сселения хуторских хозяйств в колхозах Опаринского района». Это было вызвано тем, что выполнение решений РК ВКП(б) и райисполкома по сселению хуторов идет неудовлетворительно. Председатели сельсоветов и правления хуторских колхозов для их выполнения не приняли серьезных мер и пустили дело на самотек. Строительные бригады в колхозах не созданы, ссуды Государственного банка, выдаваемые колхозникам на сселение хуторов, не используются. Хуже того: новые колхозные постройки ставятся не во вновь выбранных хозцентрах, а на старых местах… Постановлением президиума райисполкома были определены сроки сселения хуторов: в июле 1939 года – 165 хозяйств, в августе – 236, в сентябре – 211, в октябре – 159, в ноябре – 87, в декабре – 36, общее количество – 894. В адрес президиума Архангельского облисполкома (в те годы Опаринский район относился к Архангельской области – Н.Ш.) направлено письмо с просьбой прислать от облземотдела в район группу специалистов (техник-строитель, техник-планировщик др.), ускорить отгрузку материалов для колхозных строительных бригад – железо, гвозди, стекло, и увеличить план отгрузки горюче-смазочных материалов для тракторов и машин, занятых на сселении хуторов. Перед обллесзагом поставлен вопрос о быстрейшем строительстве в районе передвижной пилорамы».
Обниму этот край
И воскреснет
В солнцем залитых сосняках
Голос предков,
Их грустная песня,
Затерявшаяся в веках.
Эти строки принадлежать красносельскому педагогу Владимиру Алексеевичу Женихову, которого называет своим учителем наша собеседница, ветеран педагогического труда Нина Васильевна Русанова. У таких, как педагог В.А.Женихов, приобретало навыки, мастерство и веру в себя новое поколение моломских учителей.
Я тоже пытался в свое время установить связь с Владимиром Алексеевичем, да опоздал: письмо вернулось со штемпелем «адресат выбыл». А у меня к Женихову были вопросы не по педагогике, а по краеведению, которое являлось его хобби. Со своими учениками он совершил немало больших и малых походов по моломской земле, в составе туристических групп ходил на байдарках по Моломе и Вятке, Пушме, Югу и Северной Двине. Даже тот материал и те его исторические статьи и путевые заметки, которые мне удалось прочитать за последние годы, свидетельствуют о широком диапазоне его интересов. Он приложил немало усилий, чтобы воскресить «песни затерявшихся в веках» и лесах моломских деревень. Называю имя Владимира Алексеевича неслучайно. Женихов с красносельскими школьниками и своими сподвижниками-туристами старшего поколения прошел рекой и пешими маршрутами через анализируемыми нами населенными пунктами на Нижний Починок. Но в его дневниковых записях также нет деревни Кустовка. Да и не могло быть, так как деревни с таким названием никогда не существовало.
Уважаемые читатели-пользователи сайта виртуальной газеты «Опаринская сорока», теперь и вы знаете, что на моломской земле никогда не было ни починка, ни деревни Кустовка, но я счастлив, что рассказ о ней все-таки состоялся. Такое тщательное исследование вызвано еще и тем, что в одной из публикаций деревню Верлюг я прописал под именем Нацмен. А такого населенного пункта на опаринской земле никогда не было. Об этом мне напомнила в одном из писем жительница поселка Опарино Людмила Александровна Грислис. Оказалось, что деревню «перекрестили» в соответствии с бывшим здесь колхозом «Нацмен». Так Верлюг потерял свое собственное имя. И хотя это была не моя ошибка, сведения взяты из исторической справки Моломского сельсовета, я извинился перед читателями.
Сегодня вы узнали, что и Кустовка придумана самим народом, возможно, по той же схеме, когда-то здесь был организован колхоз «Кустовка». Это еще одна версия о наименовании деревни Кустовка, в то время, как официально она никогда не вносилась в реестр населенных пунктов под таким названием. Чтобы в дальнейшем избежать подобной путаницы, благодаря содействию заведующей архивом администрации Опаринского района Ольги Дмитриевны Арбузовой, имею возможность представить старые и новые названия некоторых населенных пунктов по данным на 1981 год. Итак, смотрите таблицу, первая графа – старые (народные, местные) названия, вторая официальные.
Опаринский поселковый Совет.
д. Ворошилово – д. Вахмино.
Кузюгский сельский Совет
д. Ваняна – д. Ванинская.
д. Уляшонки – д. Первая Волоковая.
д. Волоковая – д. Вторая Волоковая.
д. Егоровцы – д. Ново-Кузюгская.
д. По речке Прорва – д. Переезжана.
д. Гришона – д. Петровская.
д. Гарёнки – д. Сергеевская Веретея.
Паломицкий сельский Совет.
д.Ворошилово – д. Верхняя Паломица
д. Монастырь – д. Нижний Починок.
Шадринский сельский Совет.
д. Саушонки – д. Вотяковская.
д. Комарово – д. Избновская.
д. Кокоулинская Мельница – д. Кокоулинская.
д. Шкаредные – д. Сапоговская.
д. Маланницы – д. Стрельская.
д. Марчёнки – д. Шадринская.
Моломский сельский Совет.
д. Поникаровка – д. Березовка.
д. Нацмен – д. Верлюг.
д. Кресты – с. Молома.
д. Молебинская – д. Мутница.
д. Заречная – Поставленная Вновь.
Шабурский сельский Совет.
д. Кокоулинцы – д. Лукинская.
д. Третьяковы – д. Омелинская.
д. Пахненки – д. Чупановская.
д.Журавленки – д. Шабурская.
д. Кузнецовская – с. Шабуры.
д. Андреевская – д. Грива.
д. Малое Мамошино – д. Второе Мамошино.
Наш разговор по Кустовке не окончен. Прошу вас, уважаемые читатели, высказать свое мнение. А может быть, кто-то, как Евгения Михайловна и Николай Алексеевич Кокоулины и Нина Васильевна Русанова, поделятся своими воспоминаниями об этой моломской сторонке? Тогда и рассказ этот будет полнее и убедительное. Заранее благодарен за участие.
Николай Шкаредный.
Начало:
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Так вот же даже на карте 1953 года есть Нацмен.
Уважаемые читатели “Опаринской сороки”, ещё раз убедился, что сайт популярен, что материалы, опубликованные в “Сороке”, живут не один день- десятилетия. И это наше общее достоинство!! Приятно, когда о твоих публикациях читатели помнят и обращаются к ним вновь и вновь. Убеждался в этом уже много раз и писал об этом в “Сороке” неоднократно. Спасибо на добром слове, помнящим и изучающим свой край читателям. Значит мы, краеведы-историки, не одиноки.
На этот раз мое внимание привлек комментарий РОЖДЕНВМОЛОМЕ от 15,03.2021 года, к серии моих изысканий “Откуда ты, Кустовка”, который пишет: “Так вот же даже на карте 1953 года есть Нацмен” И прилагает карту 1953 года. Спасибо. Я такой карты и такого авторитетного свидетельства в свое время найти не смог. Правда, в последнем материале я приважу данные Опаринского районного архива, предоставленные мне, заведующей Ольгой Дмитриевной Арбузовой, в том числе и по Моломскому сельсовету: деревня Нацмен – позднее деревня Верлюг.
Вспомним, что я писал в “Опаринской сороке” 18 августа 2016 года: ” “Уважаемые читатели-пользователи виртуальной газеты “Опаринская сорока”, теперь и вы знаете, что на моломской земле никогда не было ни починка, ни деревни Кустовка, но я счастлив, что рассказ о ей все-таки состоялся. Такое тщательное исследование вызвано ещё и тем, что в одной из публикаций этой серии деревню Верлюг прописал под именем Нацмен. А такого населенного пункта на опаринской земле никогда не было. Об этом мне напомнила в одном из писем жительница поселка Опарино Людмила Александровна Грислис. Оказалось, что деревню “перекрестили” в соответствии с бывшим здесь колхозом “Нацмен”. Так Верлюг потерял свое собственное имя. И хотя это была не моя ошибка, сведения взяты из исторической справки Моломского сельсовета, я извинился перед читателями”.
Мое золотое правило – извиниться никогда не поздно. Но, оказывается, извинялся я зря.И справка Моломского сельсовета и сведения из архива уже тогда должны были озадачить меня, прежде чем приносить извинения. Они точны, они верны и я все написал правильно. Теперь очередь извиняться тем, кто ввел меня и читателей “Опаринской сороки” в заблуждение! Жаль, что местные жители, тесно связанные с Верлюгом, не помнят его историю..Я мог бы не извиняться и 18 августа 2016 года, так как имел на руках справку: дер. Нацмен – дер. Верлюг. И вот ещё одно подтверждение. Подтверждение из 1953 года, когда писавшие мне протестные письма, учились в местной школе. Как коротка наша память! Ещё раз благодарю РОЖДЕНВМОЛОМЕ за свидетельства и карту, которая отныне стала и моим достоянием. Спасибо!
С уважением,
Николай Шкаредный.