«О главном надо говорить сразу
или оно заснет, как волна,
политая с корабля маслом».
Александр Грин
27 июля 1910 года Александр Гриневский был арестован в Петербурге уже в третий раз, на этот раз за «проживание по чужому паспорту». В октябре этого же года он был приговорен к ссылке в город Пинега Архангельской губернии, куда отправился со своей «тюремной» невестой, Верой Павловной Абрамовой-Гриневской. Её отец – видный чиновник – очень переживал, что его дочь выбрала себе в мужья арестанта и голодранца. Несмотря на отцовские попытки как-то погасить этот «любовный костер», Александр Степанович и Вера Павловна незадолго до ссылки тайно обвенчались в тюремной церкви. У биографов есть и другая, как мне кажется, более достоверная версия: перед отъездом они обвенчались в церкви градоначальства на углу Адмиралтейского проспекта и Гороховой улицы. Совершить обряд в этой церкви молодоженам, видимо, помог высокий статус отца невесты. Да и сам чиновник Абрамов не мог допустить иного. Его дочь, воспитанная в высшем свете, в этом высшем окружении и должна принять из Божьих рук крест жены.
Мы не знаем подробностей этого важного события в жизни молодых Гриневских. Вера Павловна в своих воспоминаниях не описывает ритуал венчания, как и внешности своего «нареченного», мимоходом упоминая лишь о «потертой пиджачной тройке и синей косоворотке». Она бережно хранила письмо Александра из Тобольской ссылки, в котором была одна единственная фраза: «Я хочу, чтобы Вы стали для меня всем: матерью, сестрой, женой». Женой! Не отсюда ли идет посыл, что многие гриновские рассказы заканчиваются словами доброго сказочника: «Они жили долго и умерли в один день». Грин, конечно, фантазер и мечтатель, но, может быть, как полагают литературоведы, слова эти и не такая уж фантазия. Первое семейное гнездышко писатель-нелегал свил на 11-й линии, 44. Живя по этому адресу, выпустил первую книжку, с которой мы уже познакомились. Прототипом одного из героев был эсер-террорист Иван Каляев, взорвавший карету с великим князем Сергеем Александровичем. Другие герои книжки не были обозначены так конкретно, скрыты. Отсюда и название «Шапка-невидимка», так автору и самому приходилось оставаться невидимым для властей в силу своего нелегального положения.
Со стороны могло показаться, что в день ареста – 27 июля 1910 года – сказка кончилась, Грин отправлен в ссылку на пару лет под Архангельск, и Вера Павловна отправилась вслед за ним как декабристка. 12 ноября 1910 года молодая семья прибывает в город Пинегу. По пути к месту ссылки Вера Павловна знакомит мужа с их новым местом жительства. Оказывается, городской планировкой Пинеги занималась сама Екатерина Великая, чьим указом от 1780 года на месте упраздненного Кеврольского уезда и части Двинского уезда был образован Пинежский уезд Вологодского наместничества, а Пинега превратилась из погоста Пинежский волок в Двинском уезде Архангельской губернии в уездный город.
И хотя брак затем распался – слишком сложна оказалась для барышни-идеалистки непредсказуемая натура Грина, на протяжении все жизни Вера Павловна оставалась для Александра Степановича надежным другом. Её образ запечатлен в уже упомянутом рассказе «Сто верст по реке», отдельные чёрточки её характера есть и в Биче Сениэль, героине романа «Бегущая по волнам», тюремная невеста Нина Борисова в рассказе «Апельсин», проживавшая на 11-ой линии – снова Вера Павловна. Кстати, последние более 20 лет жизни Вера Павловна жила на Васильевском, на 5-й линии, в доме №54. Во дворе этого дома, по рассказам старожилов, стоит «дерево Грина» – старый клен, под которым часто сиживал писатель. Круг жизни Веры Павловны замкнулся на Шуваловском кладбище, рядом с местами, где Грин катал её на лодке и читал «Незнакомку». Но все эти события ещё впереди. А сейчас перед ними северная таежная Пинега.
Гриневских встретил уютный, как им показалось, чистенький город с прямыми улицами, домами-пятистенками с мезонинами, украшением которого был величественный собор Троицы Живоначальной с пределами Николая чудотворца и Илии Пророка, освященный в 1817 году. В центре располагались владения купцов Володиных, которые имели собственную корабельную верфь и торговый флот – около сотни пароходов и барж. На одном из их и прибыли Гриневские на место ссылки. Где-то рядом в низине бежала река Пинега, которая через Северную Двину несла свои потаенные воды-мысли в само море Белое. Но Грину некогда было любоваться местным пейзажем, сопровождавший их урядник завел к полицмейстеру, чтобы решить вопрос: где будут жить Гриневские? Выбор выпал на стоящую невдалеке от города, деревню Верхний Двор. Название было громким, а сама деревня ничем особым не отличалась от других северных деревень, через которые Гриневские проехали, направляясь на Пинегу. Через день они оказались на месте назначения, сняли квартиру.
Жизнь в Великом Дворе была тяжелой, но не столько из-за климата и материальных затруднений, сколько из-за строго режима. Грину не позволяли даже кратковременные отлучки из Пинежья. Постоянно находиться под надзором было тяжело и унизительно. В просьбах, адресованных действительному статскому советнику – губернатору Николаю Георгиевичу Бюнтингу, Александр Степанович писал о необходимости лечения в связи с болезнью сердца (порок сердца), просил перевести его в Архангельск, где бы он мог находиться под наблюдением врачей, но ему не разрешили сменить место жительства. Зима для северян – время заготовки дров, леса для новостроек. Рыбная ловля на озерах, охота на птицу и зверя. Впервые побывав в зимнем лесу, Грин был очарован его красотой.
Вспомним волшебника леса Михаила Михайловича Пришвина, который с природой одною жизнью дышал. Как сказочно красиво написал он о пинежских лесах. И не только о пинежских: «У птиц и зверьков в лесу есть свои этажи: мышки живут в корнях – в самом низу; разные птички, вроде соловья, вьют свои гнездышки прямо на земле; дрозды – ещё повыще, на кустарниках; дупляные птицы – дятел, синички, совы – ещё повыше; на разной высоте по стволу дерева и на самом верху селятся хищники: ястребы и орлы. Мне пришлось однажды наблюдать в лесу, что у них, зверюшек и птиц, с этажами не как у нас в небоскребах: у нас всегда можно с кем-нибудь перемениться, у нах каждая порода живет непременно в своем этаже». Каждый человек, каждый ценитель и хранитель природы, каждый писатель видит лесной мир по-своему. На Пинежье у Грина были свои этажи поиска и творчества. Пинежский край всегда отличался бережным хранением народного фольклора, легендами да бывальщинами. Все это впитывали люди, впервые попавшие в этот заповедный край. Сегодня эти традиции продолжает прославленный Пинежский народный хор, который уже не раз выступал на столичной сцене.
Наступила весна, Грин стал часто с раннего утра уходить в лес или на озера. «Однажды, – вспоминает Вера Павловна, – мы сделали с местным охотником чудную прогулку в страну, которую пинежане называли «Карасёро» (Карась – озеро). Начиналось Карасёро километрах в 25-30 от Пинеги. Сеть этих причудливых озер, островков, покрытых вековым лесом, заросших камышами, изобилие населяющих лес птиц Александр Степанович описал в повести «Таинственный лес» (1913 г.) Когда читаешь отрывок из повести, может показаться, что это «чистая» фантазия художника. Но не только Вера Павловна, но и сам Грин свидетельствует: «В настоящем произведении изображена природа Пинежского уезда Архангельской губернии…» Такие прогулки не снимали тревоги и напряжения. Жена писателя несколько раз ездила в Архангельск с просьбой к губернатору. Женщина образованная и воспитанная, она своим женским обаянием и талантом красноречия умела убедить. Срок ссылки её мужу сократили до двух лет.
В начале декабря Гриневские переезжают в Пинегу, снимают квартиру в доме священника. И это не случайно. В минуты, когда отложен в сторону блокнот с торопливыми записями и настоятель Пинежского прихода возвращался со службы, начиналась беседа о мирском. Александр Степанович сетовал на то, что его просьбы не слышит губернатор. А в ответ слова: «В Евангелии от Луки верно подмечено: «Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит добро, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит зло, ибо от избытка сердца говорят его уста. Ведь на языке у человека то, чем наполнено его сердце. Сказано тебе, что – добро и чего требует от тебя Господь: действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренномудренно ходить пред Богом твоим». В этом суть, смирение и жизнь. Как бы повторяя эти слова, в одном из писем В.П.Калицкой (Вера Павловна Абрамова-Гриневская после развода с Александром Степановичем вышла замуж и взяла фамилию второго мужа, – Н.Ш.) Грин напишет: «Религия, вера, Бог – это явления, которые в чем-то искажаются, если обозначать их словами. Не знаю, почему, но для меня это так… Нам даны только знаки участия Высшей Воли в жизни. Не всегда их можно заметить, а если научиться замечать, многое, казавшееся непонятным в жизни, вдруг находит объяснение».
Дайте хлеба человеку,
Человек без хлеба – волк.
Ну – и хлеб без человека
Небольшой, конечно, толк.
Дайте мяса, – в нем таится
И кузнец, и кирасир…
В нем невидимо струится
Сильной жизни эликсир.
Чтобы жизнь, взлетая шире,
Обернулась – нам в удел –
Не картошкою в мундире,
А богатой жатвой дел!
Долгое время Пинега являлась местом ссылки. Так, фаворит царицы Софьи, Василий Васильевич Голицын провел здесь последние годы жизни и по смерти был захоронен в Красногорском мужском монастыре в 15 километрах от Пинеги. К числу известных каторжан можно отнести Климента Ефремовича Ворошилова и Алексея Ивановича Рыкова, Александра Серафимовича Попова, арестованного в связи с делом о покушении на Александра III (организатор теракта Александр Ильич Ульянов, бат В. И. Ленина) и сосланным сюда в 1887 году. Именно здесь под псевдонимом «Александр Серафимович» он написал свой первый рассказ «На льдине». Спустя много лет, заводя разговор о Грине, старожилы Пинеги вспоминали: «Александр Степанович был высоким, худым молодым человеком с желтоватым лицом. Вера Павловна – красивая молодая женщина, всегда выглядела элегантно. Они вместе ходили в церковь. В Пинеге была библиотека, и Грин много читал, много занимался литературным трудом. Именно здесь появились его первые рассказы».
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 1
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 2
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 3
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 4
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 5
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 6
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 7
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 8
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 9
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 10
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 11
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 12
ОТКРЫВАЕМ ГРИНА – 13
Николай Шкаредный, продолжение следует.
