В 1976 году, когда я закончила девятый класс, ездили мы все в Запорожье на свадьбу к моему двоюродному брату: дедушка, бабушка, мама, Дробышевский и я.
Тогда мама с Дробышевским и съездили к его маме (Мартыновне) в г. Лозовая Харьковской области (тем временем мы с дедом и бабушкой гостили в Запорожье). Как прошла встреча? Мама мне только сказала, что Мартыновна (имени не запомнила, к своему стыду, только фамилию – Чередниченко) поклонилась ей за своего Николая. Привезли оттуда много фотографий.


Шли годы, я вышла замуж, родила сына. В 1982 году приезжала с Украины (г.Лозовая ) в Шабуры сестра Дробышевского Мария. Я тогда жила в Маромице своей семьёй. Приезжали Дробышевский с сестрой к нам – помочь зарезать поросёнка (и заодно похвалиться, что есть у него дочь, зять и внук). Поскольку трудилась Мария на мясокомбинате, то разделала забитого поросёнка быстро да ловко. А столько вкуснятины наготовила! Колбасы домашней, кровяной, ливерной, салтисон (нашпиговывается промытый желудок разными ингридиентами: салом, мясом от свиной головы, туда же сердце, почки, лёгкие – и под пресс на сутки). Смеялась Мария Феликсовна, что на Украине ничего не пропадает, ни одна кишка. С тех пор мужа моего Юрия приглашали люди резать поросят – научила его Мария!

На Новый 1984 год по обыкновению приехали мы в Шабуры (я была в положении). 3-го января решили съездить к моему деду в Журавлёнки за 3 километра от Шабур. Не успели толком повидаться, как у меня начались схватки. Пора приспела в Опарино ехать рожать. У Дробышевского слёзы ручьём текли по щетинистым щекам, так переживал за меня. Тогда я ему улыбнулась ободряюще, рукой помахала из машины (надо сказать, не часто я радовала его своим вниманием), но какую-то внутреннюю связь с этим человеком всегда чувствовала, в любых ситуациях он был моим союзником.
Выехали в Опарино с заведующей Шабурской больницей Бабкиной Валентиной Васильевной – боялись, что я рожу в дороге. Успели! В роддоме на свет появилась дочка. На выписку приехали мама с Дробышевским, всего наготовили на стол. Дробышевский речь произнёс. Многое забылось, но навсегда запомнились слова: «Чтобы дом был – полная чаша!» Сейчас прослезилась, что не пожалела я должным образом этого человека, не приветила никогда словом… А ведь так Дробышевский любил моих детей, родными внуками считал, для них он – навек родной дедушка!
Зимами Дробышевский работал кочегаром в мастерской. Она была на краю села у «казённого лога», недалеко от нашего дома. Как-то привезли к кочегарке сырые дрова, которые в котле никак не разжигались. Надумал Дробышевский плеснуть в подтопок бензина. Каким-то образом огонь «выпрыгнул» на пол, и моментально всё вокруг загорелось. Котлы были под напряжением, и когда он понял, что одному не потушить, побежал отключать рубильник (который был уже накалён). Потом чудом нащупал двери, всё кругом полыхало, выскочил на улицу весь в пламени – бросился в снег…
Сбежались люди, погасили пожар… Лежал какое то время Дробышевский в больнице, сильно обгорели лицо и руки. На лице остались рубцы, а фаланги пальцев правой руки стали кривыми. Они долго не заживали, гнили, и, наверное, пришлось бы ампутировать пальцы, если бы он не применил народное средство – «чёртов палец». Наскребёт мама ножом с камня порошка – этим присыпал. Зажило всё, только пальцы остались кривыми, так как фаланги наполовину выгорели (сейчас почитала в интернете про «чёртов палец» – оказывается, применяется он в лечебных целях даже в официальной медицине.

Проходили чередой годы. Примерно в 1992-м поехал Дробышевский к матери в Лозовую на Новый год. Взяв северные подарки (сухие грибы, варенье земляничное, грузди). Прибыл в Москву, перекомпостировал билет на Харьков, пошёл покурить в ожидании поезда. Тут и подошёл к нему мужик, предложил сходить выпить за угол… Очнулся он на скамейке без денег, подарков, без куртки и шерстяных носков. Так и не доехал до матери, вернулся в Шабуры по справке от милиции, на босу ногу и в одном пиджаке…
И вот начало XXI века. Я овдовела, сын отслужил в армии, женился. Время от времени я ездила в Шабуры, мама ко мне в Опарино приезжала, было ей за 75, стало тяжело справляться по дому. Ни тот, ни другой мне ничего не говорили, но я подозревала, что хотели бы они оба жить со мной в Опарино. Однажды приехал Дробышевский к нам (мама несколько дней уж была у меня). Я работала тогда в РОНО. Прихожу на обед – полон стол еды, где стоит и водочка с селёдочкой. Догадалась я, к какому разговору стол накрыт. Поругалась, сказала прямо: «Если будете жить у меня, никакой водки не потерплю». Со вторым рейсом на автобусе уехали они в Шабуры, больше Дробышевского живым я не видала. Через несколько дней позвонила мама с почты, сказала, что погиб Дробышевский – сгорел.
Напишу про этот ужас: Дробышевский ничком на полу с дырой в спине. Истлел пол под диваном, на котором он лежал (но в какой то момент сполз на пол), а диван упал в подполье. Вся пластмасса в доме расплавилась (радиоприёмник, телевизор, часы). Как не загорелись обои и тонкие сухие заборки – удивительно! Накануне вечером послал Дробышевский маму в очередной раз найти спиртное. Искать не стала, а пошла да заночевала у Бабкиных Елизаветы Николаевны и Леонида. В 7 часов утра пришла домой, а оттуда густой дым валит. Двери захлопнула сразу, чтобы воздух не попал, закричала с крыльца: «Помогите, пожар!» – сама намочила тряпку, замотала лицо и пошла в дом, закрыв за собой двери. Начала наощупь лить воду да снова набирать из водопровода. Сбежался народ, залили всё, что тлело: стены, заборки, пол, потолок. Когда рассеялся дым, увидели Дробышевского с дырой в спине, а лежал он на животе. Официальное заключение милиции: пожар от непогашенной сигареты…
В тот день меня поразили мамины глаза: они выцвели. Вот таким страшным способом разрубила судьба «гордиев узел»: противоречия между мной и отчимом, моё нежелание взять своих обоих стариков на житьё к себе из-за пьянства Дробышевского, а они об этом мечтали…

Похоронен Дробышевский в Шабурах на «Омелиной шляпе», лежит рядом с тропкой, люди, проходя мимо, вспоминают его. Мне же он подарил свою душу – большую и чистую, а я даже не поблагодарила его за это. Надо было мне дать ему надежду на будущее…
Есть где-то у Дробышевского Николая Феликсовича сын – Дробышевский Александр Николаевич. Мама мне говаривала, что приходило от него письмо с просьбой разрешить приехать в Шабуры, чтобы повидаться с отцом. Писал, что живёт в Днепропетровске, работает милиционером. Не ответили они на то письмо…
Но, увы, нет дорог
К невозвратному!
Никогда не взойдёт
Солнце с запада!
(Алексей Кольцов).
Отчим-отец по имени Он. Начало
Елена Волынская, фото предоставлены автором.