Мудрое умение плавать приобретается, как правило, в детстве. Не повезло мне с этим умением, о чем в жизни случалось не раз сожалеть.
Во время войны довелось переправляться через многие реки: Дон, Волгу, Сейм, Десну, Днепр, Тетерев, Случь, Горынь, Стырь, Икву, Западный Буг, Вислоку, Сан, Вислу, Одер, Нейсе… Все как-то обходилось благополучно. Мелкие неприятности не в счет.
В октябре 1943 года полк подошел к Днепру севернее Киева. То ли немец не ждал нас под Ясногородкой, то ли наша стремительность помогла, но часть пехоты полка почти с ходу форсировала полноводную украинскую реку и закрепилась на ее правом берегу.
Переправлялись кто на чем. Мне посчастливилось попасть в дырявую лодку, найденную старшиной минометчиков Скрыпкиным. Старшина умел плавать так же, как, по его словам, плавает топор, но отважно греб туда, где фашисты. Мы вычерпывали воду котелками, касками, низко пригнувшись, думая лишь о том, чтобы бесприцельный огонь немчуры прошел стороной, даже лодка не наполнилась водой слишком. Немцев на том берегу, видимо, было маловато, свистящие пули да редкие фонтаны от взрывов снарядов и мин не очень страшили.
Как на обратном пути Скрыпкин умудрялся грести и одновременно вычерпывать воду, одному Богу известно. Но за ночь старшина пересек Днепр не один раз.
Несколько суток на занятом небольшом плацдарме нам удалось прожить относительно спокойно. Немец постреливал, изредка бомбил, но пехота не лезла в атаку. Наши жидкие попытки продвинуться вперед тоже успеха не имели. Правда, и подкрепленье немец переправлять не давал. Практически вся наша артиллерия находилась на левом берегу Днепра. Немного успокаивало то, что Скрыпкин привез начальника артиллерии полка капитана Сашу Наумова с его корректировщиками и рацией.
Поесть нам доставляли один раз в сутки и то ночью. Днем только повар Наумова Петро умудрялся привозить своему командиру термос с горячим супом. В ожидании повара мы напевали на мотив известной песни о Днепре:
Через сотни сел, деревень.
Ой, Петро, Петро, ты плывешь вдали,
О тебе грустим целый день.
В животе урчит и язык сухой,
Мы тебя глядим из щелей.
Ой, Петро, Петро, скоро снова в бой,
А пожрамши там веселей.
В одной из ездок фашистский «мессер» расстрелял лодку Петро.
В один из дней немцы решили сбросить нас в Днепр. Силы были неравны. Мы откатывались от траншей к лесу, что примыкал к самой реке. Немец давил и давил, вынуждая отступать. Мы отстреливались – спина к сосне, автомат к животу – отбегая от одного дерева к другому. Все меньше сосен оставалось до Днепра. Самое неприятное – немец стрелял разрывными. Создавалось впечатление, что стреляют не только спереди, но и сзади, трещало кругом. К тому же лес не позволял понять, что происходило слева и справа. «А вдруг нас фашисты обошли?» Оглядываться назад – проворонишь немцев, которые прут на тебя. Их надо видеть, чтобы если не убить, то испугать, не дать убить себя, посылая очереди из автомата.
Что помешало немцам сделать последний рывок, непонятно. Случись этот рывок, купаться бы нам в Днепре.
Вечерело. Мы попытались зарыться в землю. Было ясно, что теперь немец не оставит нас в покое, утром придется бултыхаться в воде. Легко сказать – бултыхаться. Тем, кто умеет плавать, куда ни шло. Хотя холодная вода, ширина Днепра под Киевом да и немец на берегу. А что делать мне, не умеющему плавать?
«Не может быть, чтобы Сталин не вспомнил о нас! Выручит, я так думаю», – уверенно сказал кто-то в темноте.
Вера в Сталина на фронте была огромна.
Сталин Сталиным, но я еще при вечернем свете заметил дерево с хорошим укрытием под корнями, настоящей берлогой, где можно было уместиться. Выбиваясь из сил, подтащил к укрытию два разлапистых пня. Решил, как только немец полезет на нас и станет ясно, что надо прыгать в воду, я вместо того, чтобы идти ко дну, влезу в берлогу, притяну один из пней и буду лежать там до тех пор, пока фашистов не прогонят. То, что вот-вот начнется генеральное наступление и немец побежит без оглядки, было ясно. Ну, а если немец обнаружит, два автоматных диска, пара гранат и пистолет чего-то стоят.
Гениальная мысль спасти свою драгоценную жизнь таким образом успокоила, сняла напряжение, позволила вздремнуть (возле берлоги, разумеется).
Берлогой воспользоваться не пришлось. С рассветом два десятка ИЛ-ов, «Ильюшиных» (воздушных танков, как прозвали на фронте эти самолеты-штурмовики) обрушили на немецкие головы уничтожающий огонь. Они буквально смешали с землей фашистов, посеяли у них панику.
Теперь-то я понимаю, что нельзя было отдать плацдарм, потому и поработали штурмовики. Но тогда: «Сталин-то вспомнил!» – уверенно говорили солдаты.
А плавать толком я так и не научился.
Очень интересная история! Низкий поклон рассказчику и всем фронтовикам! Ну, и Сталину, конечно =)
Все больше фактов открывается нам с течением времени.Сталин и Берия,которых нам много лет преподносят злобными ,как Бармалей,оказывается, очень много сделали для усиления армии и промышленности в предвоенные годы.СССР на момент начала войны превосходил гитлеровскую Германию ,как по количественным,так и по качественным показателям.Но…война началась не так и не в то время,как предполагалось.
Потому что сами себе не верили.Зорге доложил Сталину за долгое время о намерениях Гитлера,но увы……..И сейчас все страны лезут к нам за сырьем,а сами льют грязь на страну.А наши придурки пляшут под их дудку.
Сегодня мы должны собрать волю в кулак,победить внутренних врагов и предателей и титаническим трудом вновь сделать нашу родину великой и могучей,дабы не было стыдно перед светлой памятью наших дедов и детьми.
Народ у нас стал не дружный.Половина как лебедь,рак да щука.Лишь бы себе хорошо было. 🙁
Ребята, вся история творится на Небесах. Это первое. И второе, нельзя историю стрелять из пистолета (как сказал один человек),
иначе она выстрелит тебе из пушки. Конечно же надо изучать, разбираться, анализировать, не охаивать (как иногда приходится слышать в СМИ). Мы ничуть не умнее тех людей, наших соотечественников, которые творили эту историю, которые искренне хотели лучшей жизни для себя и для грядущих поколений.
Историю последних двадцати с небольшим лет творили МЕРЗАВЦЫ И ПОДОНКИ.Это не обсуждается.