О судьбе сельской школы

Сегодня с директором Моломской основной школы Ларисой Витальевной Исуповой мы говорим на «больную» тему. И тема эта – судьба сельской школы.

Педагогический стаж Ларисы Витальевны – 34 года. Директором школы она стала два с лишним года назад. А работает в Моломской школе с 1988 года, то есть, более двадцати пяти лет. Все метаморфозы, происходящие со школой, совершались на ее глазах.

Лариса Витальевна – учитель географии, имеет высшую квалификационную категорию. Ведет также уроки краеведения, природоведения, а за отсутствием учителя химии – и этот предмет.

«Умирает село, потому что некого учить в школе? Или школа тихо рушится потому, что умирает село?»

«То есть, что – причина, а что – следствие? Я считаю, что умирание школы есть следствие разрушения экономики, а разрушение деревни – следствие неправильной в отношении нее политики государства. Это однозначно. Имея образование географа, разбираясь несколько в экономике и политике, я пришла к таким выводам.

На сегодняшний день могу, например, сказать, что школа является градообразующим предприятием села Молома».

«Почему?»

«В школе работает 13 человек плюс один учитель в декретном отпуске, плюс один совместитель приезжает из Опарино. По сути говоря, такого количества работающих нет ни в одной другой организации села. Вот какому количеству людей школа обеспечивает занятость».

«Сколько учащихся в школе?»

«Шестеро, со второго по девятый класс».

«Знавала ли Моломская школа лучшие времена?»

«Конечно. Не будем говорить о годах послевоенных, когда выпуски были по 50 человек. В наше время и при моей работе лучшими были 90-е и начало 2000-х.

Несмотря на перестройку, еще существовали леспромхоз и колхоз, живы были окрестные деревни. В школе было 11 классов, она была средней и полностью укомплектованной учащимися и оборудованием. Для нее даже выстроили новое здание на 160 учащихся. Кабинеты физики, химии, информатики, спортивный зал, мастерские. Мы сотрудничали с колхозом, имели школьную технику, обрабатывали собственные гектары, где ученическая бригада выращивала картофель. Был и свой пришкольный участок».

«Когда же все пошло на спад?»

«Очень быстро стало сокращаться производство и население, когда начались перестановки в леспромхозе и стали меняться его собственники. Резко упала востребованность рабочей силы. Люди, особенно молодые, не видели перспективы для себя.

В сельской местности семьи, как правило, многодетные. Если кто-то из детей уезжал в город, то другие оставались жить здесь. Но колхоза не стало, на предприятии старела техника, новую не покупали, молодые в таких условиях работать просто не хотели и уезжали. В последние три года этот процесс принял масштабы катастрофы».

«Нынче в школе два выпускника-девятиклассника. Они уйдут. Кто останется?»

«Четыре человека. Первоклассников нет».

«И какое будущее уготовано Моломской школе?»

«Печальное. По закону вопрос о закрытии школы решает сход. По идее, начальную школу на селе должны оставлять. У нас в начальной школе один ученик, будущий третьеклассник. Дочь учительницы начальных классов на следующий год пойдет в восьмой класс. Но если основную школу преобразуют в начальную, девочке негде будет продолжать образование, учительница вынуждена будет уехать. И третий класс останется без педагога.

Большие затраты школа несет по котельной. Она огромная, на три котла. Обеспечивает теплом школьное здание, в котором сейчас размещены администрация и библиотека. Отапливаем и Дом культуры. По сути, школе надо бы освободиться от этого бремени, но пока не удается.

Поразительный факт: лесопункт у нас закрылся окончательно в мае 2012 года. В течение месяца абсолютно вся техника была вывезена. И тем же летом на территории Моломского сельского поселения стали рубить лес какие-то неизвестные бригады.

Я живу в деревне Холоватка – круглосуточно все лето рубили лес. Зиму, осень, снова лето. Сейчас тоже вывозка идет. Чисто зрительно количество людей и техники, занятых на заготовке, значительно превышает последнюю численность работающих в леспромхозе. Тогда работала всего одна бригада, сейчас – несколько».

«Местные там работают?»

«Они заняты у наших индивидуальных предпринимателей: Шинкевича и Куппарь – по одной бригаде».

«Если школа небольшая, наверное, и работать директору легче?»

«Это с какой стороны посмотреть. Я уже сказала, что живу в деревне Холоватка. И от этого моя работа становится в два раза тяжелее. Например, в этом году два месяца я добиралась до школы пешком. В июле лесовозы разрушили мост через речку. Был сделан объезд. Но осенью те же никому не известные бригады, которые заготовляли лес возле нашей деревни, начали вывозку на больших машинах, которым море по колено. Эта техника как танк, ей все равно, какая дорога. Но мне по месиву, остающемуся после таких машин, иногда невозможно было пройти даже в сапогах. Приходилось нести с собой доски и подкладывать их. А впереди – весна, картина повторится. Физически мне очень тяжело.

Вдобавок объем работы увеличился многократно благодаря обилию бумаг. Это называется модернизация образования, которая не делает абсолютно никаких различий между большими городскими школами и маленькими сельскими. Требования одинаковые по документоообортоту, работе на сайте. Их выполнение должно предполагать в каждой школе наличие юриста, программиста, бухгалтера. Но все эти обязанности ложатся на плечи директора, что в наших условиях просто нереально и невозможно.

Конечно, все, что от меня требуется, я выполняю – мы люди советской закалки, так воспитаны.

Иногда мне кажется, что экономическая жизнь в Моломе просто кипит. Но это чья-то чужая, не моломская жизнь. Если бы весь этот бум происходил в рамках нашего поселения, тогда и у школы, и у детского сада, и у людей появилась бы надежда на будущее. Но того энергетического человеческого потенциала, который способен повернуть процесс распада вспять, в нашем поселении, увы, не осталось».