К великой радости советского народа закончилась война, страна вернулась к мирной жизни. Все силы были направлены на восстановление и дальнейшее развитие народного хозяйства.
А восстанавливать было что. Германские фашисты с помощью сынов Европы разрушили 1710 городов и рабочих посёлков, более 70 тысяч сёл и деревень, превратили в развалины 32 тысячи промышленных предприятий, разграбили 98 тысяч колхозов, 1876 совхозов, 2890 МТС (машинно- тракторных станций), подорвали 65 тысяч железнодорожных путей. Фашисты сожрали, украли или увезли в Германию 7 млн. лошадей, 16 млн. коров и быков, 20 млн. свиней, а сколько всякой техники вывезли, сырья – всё невозможно перечислить.
В 1943 году продовольственные пайки у немцев были увеличены, а на оккупированной территории от голода умерло 4,2 млн. советских людей. Неисчислимый урон фашисты нанесли научным, учебным, культурным, оздоровительным учреждениям. Но самое страшное, самое душераздирающее – это гибель 27 млн. советских граждан – это же целое государство!
Вот в таких условиях пришлось советскому народу начинать восстанавливать хозяйство, страну. Был принят 4-й пятилетний план, план не только восстановления разрушенных фабрик, заводов, колхозов, совхозов, но и план дальнейшего развития основных отраслей народного хозяйства. Проводилась грандиозная перевозка оборудования заводов теперь уже на запад страны (в одну Кировскую область в начале войны было перевезено более 40 предприятий). И опять железнодорожники осуществили грандиознейшую работу по перемещению промышленных предприятий и эвакуированных советских граждан на прежнее место. Ну и как обойтись без мужских рук, которые соскучились по мирному труду.
24 июня 1945 года Верховный Сове СССР принял Закон о демобилизации тринадцати старших возрастов личного состава Красной Армии, а в сентябре – демобилизация второй очереди, в марте 46 – третья демобилизация. Все демобилизованные обеспечивались полным комплектом обмундирования и обуви, им было выдано единовременное денежное вознаграждение в соответствии со сроком службы в армии в период войны.
Сидит с гармошкой – Сорокин В.М. Воевал в районе кровопролитных боёв в районе Ржева – сержант, командир миномётного расчёта. 5.5.43. был тяжело ранен. Кавалер ордена Славы, ордена Отечественной войны, медали «За отвагу». После возвращения работал в Консервлесе,в конце 50 – х уехал на родину предков – в Псковскую область. Лежит – Колесниченко В.В., он в 18 лет участвовал в форсировании реки Одер. Был ранен. Кавалер ордена Славы. В 19 47 – 48 годах был председателем сельсовета. Сейчас живёт в Казахстане – на 80-летие начала ВОВ беседовал с местными журналистами. Сидят Тихомиров и Злобин. Тихомиров И.А. – старший лейтенант, командир артбатареи за успешные действия при форсировании реки Неман был представлен к ордену Ленина. До этого имел награды – Орден Отечественной войны, орден Красного Знамени. Был тяжело ранен. Злобин В.В. – старший лейтенант, командир роты противотанковых ружей. В одном из боёв на Калининском фронте лично подбил три немецких танка. После ранения работал в Альмеже. Погиб трагически – в гараже во время ремонта попал под трактор. Обнял сидящих Балакин Н.И. Из пятерых только Балакин, старший лейтенант, командир миномётного расчёта демобилизовался в начале 1946 года, остальные раньше – по ранению. Работал завклубом, но что-то не устроилась жизнь в Альмеже, уехал в Воркуту, наверное, работал в системе ГУЛаг – всё же на фронте привык командовать.
На предприятиях и учреждениях был восстановлен 8 – часовой рабочий день, отменены обязательные сверхурочные работы, восстановлены ежегодные оплачиваемые отпуска рабочих и служащих, выплатили задержанные за годы войны денежные вознаграждения за отпуска.
Значительным событием в районе в конце 1945 года было размещение советских поволжских немцев на 14 км – в Маромице. Об этом когда – то рассказал Баранцев Кузьма, который в Опаринском ЛТХ отвечал за жильё: «Поступил приказ из треста после войны – в течение двух недель выселить всех из Маромицы и подготовить жильё для приезжих немцев Поволжья. В бараках разгораживали комнаты, белили потолки, мыли полы, расставляли столы, табуретки, и вот всё было готово. 1,5 месяца не было никого, а была уже зима, сторожам пришлось отапливать бараки. И только через полтора месяца прибыл ночью эшелон немцев с семьями. И вот мне пришлось возглавить всю работу по расселению семей прибывших. Ночью с фонарями «Летучая мышь» развозили на санях прибывших и их багаж по баракам. Немцы продолжили строительство Маромицкого лесопункта, удлиняли железнодорожную ветку до Верлюга».
Теперь понятно появление Приказа РОНО от 5августа 45 года. «Всё учебно – наглядное имущество из Маромицкой школы передать в Кировскую нач. школу №2» – (это школа на химзаводе недалеко от Зари по речке Средней – в 1948 её уже не было, как и завода). Удивляет, а где же должны были учиться дети немцем? Наверное, всё вернули обратно.
С такими фонарями работали на конюшне, в колхозах на ферме. На железной дороге фонари были квадратные со сменой стёкол – красное, зелёное, жёлтое и простое. Фонарь «Летучая мышь» был мечтой для личного пользования.
В Альмеже, как и в районе, после радостной вести продолжались трудовые будни. Альмежский лесопункт помаленьку свёртывал заготовку и вывозку леса. Уже где – то к лету 1948 года свернул производство. А до этого в лесопункт приезжали мобилизованные колхозники из районов области. Запомнил одних, правда, не знаю из какого района, которые в клубе на танцах в выходные сплясали «барабушку» с частушками. Вторую часть одной из частушек запомнил: «Кто барабушку не пляшет, тот похож на бабушку». Но большая часть рабочих – постоянные жители Альмежа да зимой мобилизованные колхозники из Альмежского сельсовета. Любили мы, ребятня, крутиться возле конюшни лесопункта – находилась по нынешней улице Комсомольской, сейчас там пустырь – всё заросло травой. Прицепишься к саням, возчики – колхозники частенько старались достать нас кнутами (витиками – так в Кичуге называли), и всё равно тянуло прокатиться. Хоть и голодно ещё жилось, но остались добрые воспоминания.
Последним руководителем лесопункта был Архалович А.К.После закрытия лесопункта закрылись пекарня, магазин. Последнее здание от лесопункта, где была контора, существовало до середины 60 – х – это в начале улицы Почтовая. Некоторые альмежане ездили работать в Латышский, даже один покалечился – Урюпин.
Юрий Холопов, продолжение следует.
