В конце прошлой статьи я писал о ленинском плане строительства социализма, который состоял из трёх грандиозных задач – индустриализация страны, кооперирование крестьянских хозяйств и проведение культурной революции.
Из этих трёх задач наиболее сложной была вторая. Мало объединить единоличные крестьянские хозяйства в коллективные, но самое сложное – изменить сознание крестьян, которые в течение веков испытывали тягу к собственности – земле, скоту, дому. Это чувство собственности передавалось из поколения к поколению. Хоть и мало земли, хоть и плоховата лошадёнка, но это – его крестьянская собственность. И вот это собственническое чувство нужно было в короткий срок изменить, убедить крестьян в преимуществах коллективного хозяйствования.
Рабочим легче – у них никакой собственности нет и, как говорили марксисты, – им терять нечего кроме своих цепей, поэтому они были революционным классом.
Коллективизация в Советской стране имела много трагических перегибов, много трудолюбивых, умеющих крестьян вместе с семьями были высланы на Север со всякими последствиями.
В. И. Ленин ратовал за добровольный принцип вступления в колхозы, вовлекать в них через различные формы кооперации, показывать и убеждать в преимуществах коллективного хозяйствования. А местные партийные лидеры забывали об этих принципах, торопились осуществить эту задачу – быстрее построить светлое будущее. Да и капиталистическое окружение к этому подталкивало. Крестьянские хозяйства порождали кулаков – сельскую буржуазию, а это опасно для Советской власти.
В 1927 году состоялся XIY съезд ВКП (б), который утвердил план коллективизации крестьянских хозяйств. Успехи индустриализации требовали изменений в сельском хозяйстве. Оно уже не удовлетворяло требованию времени. Уровень производства зерна превзошёл довоенный, а количество товарного хлеба сократилось. До революции его производили помещичьи и кулацкие хозяйства. Рост потребности страны в сельхозпродукции мелкие крестьянские хозяйства уже не могли удовлетворить. Советскому правительству даже пришлось в 1928 году ввести снабжение населения по продовольственным карточкам, которые действовали до 1935 года – на Украине отменили в 1934 году. И это в мирное время, после кратковременного подъёма сельского хозяйства в период его восстановления.
В постановлении ЦК ВКП (б) в 1930 году планировалось охватить сплошной коллективизацией чернозёмные районы страны и только в годы II пятилетки ( 1933 – 37 гг.) завершить создание колхозов в Нечерноземье, то есть в наших краях. Но это было не указ для губернского и районного начальства. Спешили, как говорят – бежали впереди паровоза, очень часто нарушая ленинский принцип добровольности, высылая на Север даже середняков за их нежелания вступать в колхоз.
В Опаринском районе, да и в соседних, коллективизация началась в 1929 году. На юге района была создана коммуна «Бедняк» – коммунары обобществили все вплоть до кур и мелкого инвентаря. Организовали столовую, пекарню и детсад. В этом же году были созданы артели «Землероб» и «Путь к социализму». Трудности были в налаживании учёта работ, получаемых продуктов и денежных средств и правильного распределения среди членов колхоза. В 1928 году после съезда коллективизации в Опарино была проведена районная конференция бедняков, от Апьмежа было два делегата, кто – не могу сказать.
На первых порах развернулась агитация среди крестьян о создании коммун, когда обобществлялся не только скот, земля, но и распределение доходов поровну. В южных районах коммунары даже жили сообща, используя для этого помещичьи дома. В наших краях жили в своих домах. Приведу рассказ П. И. Митина, как он агитировал крестьян создать коммуну.
Работал он в то время начальником сплавной конторы по реке Юг. Рассказывал с юмором в 60 – е годы: «Поручил райком выехать в одну из деревень и убедить жителей в необходимости создания коммуны. Приехал я днём, а вечером мужики собрались на собрание. Вначале я им прочитал доклад о текущем моменте. В то время газета в деревне была редкость, а о радио только говорили. Что я знал и помнил – всё выложил. После этого я рассказал им о прелестях коммунарской жизни, но по лицам мужиков вижу, что мои доводы в пользу коммуны они восприняли без энтузиазма, а кое – кто и скептически. Упёрлись мужики – не надо коммуны, давай ТОЗ (товарищество по совместной обработке земли). Я опять привожу доводы в пользу коммуны, а они – ТОЗ. Так, препираясь, досидели до первых петухов. Разошлись.
Ранёшенько мужики выехали на поля – была весна. Ну, а я выспался после тяжёлого вечера, выпил, хорошо закусил и снова был готов до полуночи агитировать за коммуну. Второй вечер прошёл – не сумел убедить мужиков – они твёрдо стояли за ТОЗ. Собрались на третий вечер. Крестьяне обязаны были присутствовать на таких собраниях. День мужики до пота трудятся на своих полосках, а вечером усталые должны сидеть на собрании. На третий вечер я сломил сопротивление мужиков – они проголосовали за коммуну. Разошлись. Я пошёл спать, довольный, что выполнил партийное задание.
Утром посыльный из района разбудил меня и передал, – коммуны не нужны, агитируй за ТОЗ. Плюнул, про себя выматерился и вечером обрадовал мужиков. Вот так я участвовал в начале коллективизации сельского хозяйства».
Ой и рассмешил меня Павел Иванович своим рассказом. Да, и такое было.
Юрий Холопов.
Продолжение следует…
