В 1999-2000 годах в Государственный архив социально-политической истории Кировской области переданы следственные дела из архива УФСБ по Кировской области.
В фонде выявлено 291 следственное дело на репрессированных в 1929-1953 годах эстонцев. Это дела с отметкой «СУ» (снятые с учета). Все репрессированные граждане, проходящие по ним, полностью реабилитированы.
251 дело содержит каждое документы на одного человека, 40 дел – групповых, объединяющих судебно-следственные документы на несколько человек – от двух до семнадцати.
Всего проходят по 291 делу 412 граждан: 329 мужчин и 83 женщины.
Основные документы, содержащиеся в делах: справки на арест, постановления об избрании меры пресечения и предъявлении обвинения, анкеты арестованных, написанные ими собственноручно (иногда с фотографиями), протоколы обысков, допросов, обвинительные заключения, обзоры, переписка по делу, заключения о реабилитации. Многие дела содержат личные документы арестованных: фотографии, дневники, записные книжки, письма на эстонском языке, (часто с переводом на русский язык).
По этим документам мы можем судить о контингенте привлеченных к ответственности эстонцев.
Самая большая группа следственных дел заведена на 240 эстонцев (214 мужчин и 16 женщин) из числа переселенцев на Север России времен столыпинской реформы (начало XX века).
Как известно, территория Эстонии в начале века входила в состав Российской Империи. И очень многие безземельные крестьяне из Прибалтики в ходе проведения реформы переселились тогда в свободные области Кавказа, Сибири и на Север России. Всего к 1914 году из Эстонии выехали в другие губернии России и за границу около 200 тысяч человек.
В ноябре 1908 года газета «Вятская речь» писала: «По котласской линии около ст. Опарино, Альмеж и Староверческая в прошлом году и настоящем поселились несколько семей эстонцев. Расселены они на хуторах, теперь еще совершенно неустроенных, так как участки лесные… Своим прибытием в этот район эстонцы внесли резкий контраст с окружающими их бедными деревнями и малокультурным населением».
До 1914 года прирост переселенцев ежегодно увеличивался. В канун Первой мировой войны эстонцев в Опаринском районе было до 8-10 тысяч человек. К этому времени «замечается среди населения устойчивость и налаживание хозяйственного положения».
К 1920 году по данным переписи населения в Опаринском районе насчитывалось 955 хозяйств эстонских, 158 – латышских, 1658 – русских. Это 5-6 тысяч эстонцев по переписи, а по справкам на местах значительно больше. К 1928 году оставалось 625 эстонских семей ― 2438 человек.
Эстонцы жили на хуторах, отстоящих друг от друга на 3-4 версты своей колонией, сохраняя обычаи, культуру, язык. Отмечается незнание русского языка на 85-90 %. О политическом состоянии эстонцев докладывается следующее: «Политическое настроение нацменов-крестьян, можно сказать, удовлетворительное… Например, в прошлом году у них было стремление в выезде из нашего Союза на родину, но в настоящее время не хотят выезжать… они подают заявления о принятии их в гражданство РСФСР».
Большинство следственных дел этой группы, на 212 граждан, заведено на эстонцев, проживавших в Опаринском районе или являвшихся выходцами из этого района (призванных в армию, переехавших на станции Мураши и Луза, в г.Киров). Из них 34 человека родились уже в Опаринском районе.
По делам данной группы проходят колхозники – 89 человек: рядовые работники, бригадиры, счетоводы, председатели колхозов Опаринского района: «Аэг» («Время»), «Власть Советов», «Вохомский», «Землероб», им. 1 Мая, им. Ворошилова, «Интернационал», «Коминтерн», «Культура», «Новая жизнь», «Новый путь», «Пунане-Койт», «Пунане-Липп», «Пунане-Пых-Ялане», «Север», «Уус-тее», «Эдази»; крестьяне-единоличники – 40 человек, железнодорожные рабочие – 39, школьные работники – 14, красноармейцы – 7 человек. В числе репрессированных эстонцев-переселенцев – второй секретарь Опаринского райкома партии Рейман Куллерво Эдуардович, ответственный редактор газеты «Опарино-Седэ» Бауман Ида Рудольфовна, заведующий отделом соцобеспечения Опаринского райисполкома Конгас Ян Александрович, заведующий торговым отделом Опаринского райисполкома Блау Карл Янович, заведующий Опаринским районным домом культуры Крипп Альфред Янович, инструкторы райкома партии и райисполкома, работники службы быта, продавцы, рабочие лесхозов и леспромхозов, заготовительных организаций.
В делах 1930-1936 гг., относящихся к периоду проведения политики коллективизации сельского хозяйства, преобладает такая формулировка приговоров, вынесенных Особой тройкой при ПП ОГПУ Горьковской железной дороги либо Северным краевым судом (Опаринский район в то время входил в состав Северного края, позднее – Архангельской области): «За участие в группировках хуторян-единоличников, саботировавших государственные обязательства по сельскому хозяйству».
В этот период осуждено 38 эстонцев. Из них один приговорен к высшей мере наказания (в 1935 году «за диверсионную деятельность и антисоветскую агитацию» осужден железнодорожный рабочий Грюнталь Альфред Янович, приговор приведен в исполнение в 1937 году), четверо осуждены на срок до 10 лет, двадцать два человека – на срок от 3-х до 5 лет, пятеро – на срок от 1 до 2 лет, двое подвергнуты высылке в Северный край на 3 года, в делах на двоих граждан решения по делу нет, два дела прекращены за недоказанностью. 7 человек повторно были осуждены в 1937-1938гг.
В основном следственные дела на эстонцев-переселенцев относятся к 1937-1940 гг., пику репрессий. По ним проходят 197 человек. Приговоры по делам в основном с формулировками «за антисоветскую деятельность и контрреволюционную агитацию», «за шпионскую деятельность».
98 человек из них расстреляны по приговорам НКВД СССР и Прокуратуры СССР, Особого совещания при НКВД СССР, Особыми тройками при УНКВД Архангельской, Кировской или Горьковской областей «за шпионскую деятельность и антисоветскую агитацию, за участие в контрреволюционной националистической группировке, участие в повстанческой шпионской организации» и т.д. (по ст. 58, п.6, 7, 10, 11, ст. 17-58, п.8). Приговоры приведены в исполнение немедленно. Поистине расстрельным стал для эстонцев год 1938-й. Только в сентябре расстреляно 15 человек (четырнадцать – 7 сентября), в октябре – 33 (двадцать два – 7 октября), в ноябре – 37 человек (пятнадцать –1 ноября).
59 человек осуждены Особыми тройками при УНКВД Горьковской, Кировской или Архангельской областей, особым совещанием при НКВД СССР, Архангельским и Кировским областными судами на 10 лет лишения свободы, иногда с поражением в правах на 5 лет. 16 граждан осуждены Особой тройкой при УНКВД Архангельской области, линейным судом Горьковской железной дороги либо Архангельским областным судом на срок от 3 до 8 лет лишения свободы; дела на 24 человека прекращены «за недоказанностью», или «в связи со смертью обвиняемого».
В 1941-1946 гг. осуждены 12 эстонцев-переселенцев, к высшей мере наказания приговорен Военным трибуналом 13 ПС бригады в г. Арзамасе красноармеец 711 отделения батальона связи Меттус Рихард Андреевич по ст. 58, п. 10; пятеро эстонцев приговорены Военным трибуналом войск НКВД Уральского военного округа или Кировским областным судом на 10 лет лишения свободы, шестеро – на 6-8 лет лишения свободы.
Е.Чудиновских, директор ГАСПИ Кировской области.
Печатается в сокращении с согласия автора.
Продолжение следует…
Кто не знает своего прошлого, у того нет и будущего.
Здесь много знакомых фамилий. Эти люди были репрессированы, а были он впоследствии, пусть даже посмертно, реабилитированы или их дети? В настоящее время в районе проживает 16 жертв политических репрессий-это дети ранее репрессированных и пострадавших от политических репрессий, но из указанных в статье фамилий ни один не состоит на учете. Или их потомки уже не дожили до лучших времен…
Да, все эти люди были впоследствии реабилитированы, об этом будет сказано в конце статьи. Спасибо, что подсказали количество лиц данной категории, проживающих в районе. О ком-то из них обязательно нужно будет рассказать. Данные, как я поняла, есть в отделе соцзащиты? Но лица, названные в материале, я думаю, уже умерли.Если возникнут вопросы, можно будет обратиться к автору статьи, она готовила материал на основе документов и может что-то пояснить. Лично у меня мнение такое: страшное было время, и не дай Бог ему повториться!