Битва за Сталинград

В сентябре бои шли уже в самом Сталинграде.

Самолеты противника висели над головой с рассвета дотемна. Казалось, нет минуты без свиста бомб, без пулеметных очередей, без воя моторов, без тех же ужасающих сирен. Нельзя спокойно выхлебать котелок супа. Стоит висящим над головой самолетам израсходовать боезапас и повернуть обратно, как на смену им появляются другие. «Юнкерсы» и «мессеры» господствовали в воздухе. «Где же наши-то самолеты?» – спрашивали мы друг друга.

Полк обескровлен. Был день, когда в очередном боевом донесении значилось: «В полку осталось 46 бойцов, два полковых миномета и одна полковая пушка без расчета». И это в полку!

Несмотря на малочисленный состав и недостаточность вооружения, бойцы и командиры мужественно сдерживали натиск немцев, отражая все их атаки.

На Волге разбиты переправы. Днем через Волгу не суйся. Пополнение и боеприпасы подвозили по ночам в переполненных катерах. Но и ночью по Волге била вражеская артиллерия, сбрасывали свой смертоносный груз ночные бомбардировщики, рассчитывая попасть в катера.

От небольшого пополнения, получаемого ночью, к вечеру по существу ничего не оставалось…

После доформирования в течение трех-четырех дней за счет тылов дивизии полк ночью возвращался в Сталинград с левого брега Волги. Мы сидели в глухом темном трюме большого катера. Неприятное состояние. Глухие взрывы и всплески воды слышались то слева, то справа. Невольно подумалось: «Вот так уйдешь в этой коробке на дно, не поглядев последний раз на небо, на землю».

Полк дрался в районе заводов «Баррикады» и «Красный Октябрь», на Мамаевом кургане.

«Как вы тут живете?» – со страхом спрашивали впервые очутившиеся на Сталинградской земле.

Самое удивительное – многие местные жители не хотели покидать родной город даже тогда, когда им это предлагалось.

Мы прижаты к берегу. Раненых сосредотачиваем под высоким берегом Волги. Тут вырыты землянки. Выносить из развалин домов раненых нелегко, но надо. У нас есть две лодки, одна из них протекает. В сумерках отправляем лодки с ранеными через реку. Пока все обходится благополучно.

Пожалуй, лучше В. И. Чуйкова о дне 14 октября 1942 года, который помню каждой клеточкой тела, о «дне небывалых по жестокости боев в Сталинграде» мне все равно не сказать, и я цитирую командарма, слава о котором шла от окопа к окопу, по его книге «От Сталинграда до Берлина»:

«Солнца не было видно. Дым, пыль и смрад заволокли небо. Подойдя к блиндажу, собрался ногой открыть дверь, но тут же получил такой удар взрывной волной в спину, что влетел в свой отсек…

То, что я увидел и услышал на улице, особенно в направлении Тракторного завода, трудно описать пером. Кругом все гудело, стонало и рвалось. Вдали рушились стены домов, полыхали корпуса цехов Тракторного завода.

Наш блиндаж трясло как в лихорадке, земля звенела, и в уши иголками впивались эти звуки. Уходить нам было некуда.

В тот день мы не видели солнца.

Главный удар наносился по 112, 95, 308-й стрелковым и 37 гвардейской дивизиям.

Первая атака противника была отбита. Подсчитать убитых и раненых было невозможно. Через полтора часа противник повторил атаку еще большими силами. Он буквально душил нас массой огня, не давая никому поднять голову на наших позициях.

В 11 часов доносят: левый фланг 112-й стрелковой дивизии тоже смят. Около 50 танков утюжат ее боевые порядки. Эта многострадальная дивизия к 13 октября имела в своем составе не более тысячи активных бойцов. Она сражалась геройски в отдельных зданиях разрозненными подразделениями и гарнизонами в цехах Тракторного завода, в Нижнем поселке и на волжской круче».

Я отлично помню этот сумасшедший день. Мы находились в квартале зданий ИТР Тракторного завода. Мы буквально оглохли от происходящего. Трудно было разобраться в обстановке, понять, где немцы: только впереди, на флангах или уже обошли. Коробки домов, и без того разбитые, рушились, оседали всеми этажами, погребая заживо тех, кто находился на первых этажах и в подвалах.

Грязные, в рваной одежде, мы умудрялись в хаосе разрушенных домов, сплошном дыму и пыли, вертепе разрывов находить раненых, выносить их в более или менее безопасное место. Это был АД.

А Сталинград и после этого ада боролся.

3 ноября меня наградили медалью «За отвагу». Прошу простить за нескромность, но считаю, что это по-настоящему заслуженная мною награда. Среди тех орденов и медалей, которые имею, солдатская медаль «За отвагу» самая дорогая. 119078 – номер моей медали. Потом-то счет перевалит за два миллиона.

В октябре меня совершенно неожиданно назначили командиром санитарной роты полка. Должность врачебная, а я всего лишь плохо наученный фельдшер. Правда, в ноябре присвоили звание старшего военфельдшера, но это не меняло дело. Надо же принимать решения не только общеорганизационные, но и чисто медицинского характера. Но приказы, как известно, не обсуждают, а выполняют.

Исполняя обязанности командира санитарной роты в Сталинграде и потом, я старался не отрывать санроту далеко от боевых позиций. Это очень важно для санитарной службы батальонов, для тех солдат и офицеров, которые получили ранения. Тут, правда, надо оговориться. В Сталинграде сама обстановка заставляла быть рядом с передним краем. Уж если командный пункт 62-й армии, сам командарм В. И. Чуйков находились близко к переднему краю, то что говорить о нас.

Сталинград! Таких сражений история не знала. Едва ли можно хоть с чем-то сравнить Сталинградскую битву, то, что выпало на главную защитницу города – легендарную 62-ю армию.

О Сталинграде много написано, но чтобы еще раз дать представление о том, что происходило на волжских берегах, приведу некоторые известные цифры.

Участок фронта 62-й армии достигал 25 километров. Так вот, на него падало в день 7 тысяч снарядов, а на главном участке протяженностью 300-400 метров – тоже 7 тысяч снарядов и мин. Авиация немцев ежедневно совершала на боевые порядки армии 600-800 самолетовылетов, а в дни наступления (14 октября) – до 2500. На каждый квадратный километр в полосе наступления немцы сбрасывали до 4 тысяч бомб, а это значит, что на один квадратный метр приходилось 4 бомбы.

По официальным данным, сообщенным Сталиным 6. 11. 43 г., в районе Сталинграда было подобрано и похоронено после окончания боев 147 200 убитых немецких солдат и офицеров и 46 000 – советских.

«За Волгой для нас земли нет!» – сказал сталинградский снайпер Василий Зайцев. Этого заявления и придерживались все, кто отстаивал твердыню на Волге.

А было мне в дни сталинградских боев 19 лет.

Из дневников Юрия Михайловича Головина

Добавить комментарий